Ах вот оно в чем дело! Всего лишь...

— Милостивые государи, — желая решить вопрос миром, сказал Мишель Герхард фон Штольц. — Так получилось, что в настоящее время я не располагаю требуемыми суммами, но хочу вас заверить, что все мои долговые обязательства остаются в силе...

Чего-чего?...

— Кончай горбатого лепить! — предупредили пацаны, обступая должника, — «Бабки» на бочку или хату — банку!

Что — «хата»... Он отдал бы ее с превеликим удовольствием, потому что был вполне счастлив и в этом, в спальном районе, в типовом однокомнатном «шалаше». Но та «хата» была не его — она принадлежала Административно-хозяйственному управлению делами Президента. А впутывать президентов в свои личные дела было не в правилах фон Штольцев!

— Господа, я понимаю всю щекотливость сложившейся ситуации, но хочу вам доложить...

Доложить Мишель Герхард фон Штольц ничего не успел, потому что ближайший к нему бугай треснул его кулаком в ухо.

— Вы превратно меня истолковали, — хотел было объясниться Мишель. — Я не отказываюсь платить, я всего лишь прошу о пересмотре сроков кредита, беря на себя повышенные процентные обязательства...

Но не объяснился, так как его стали пинать ногами. Больно. Как видно, у «гостей» были свои представления о чести и долге.

Пинали Мишеля Герхарда фон Штольца недолго, может быть, минут сорок или чуть больше. После чего попросили расплатиться по долгам, пообещав непременно прийти снова.

Ужасные нравы царят в современной России! В Европе за долги никто никого не пинает и по лицу не бьет, там нанимают адвокатов, предъявляют судебные иски, конфискуют все принадлежащее должнику имущество, обязываю его покрыть судебные издержки, разоряют и отправляют лет на десять в каталажку. Что куда как цивилизованней.

Еще с полчаса Мишель Герхард фон Штольц лежал на полу, размышляя о превратностях судьбы, о том, что время собирать камни и время разбрасывать их. Потом, охая и ахая, поднялся и поплелся в ванную комнату смывать кровь.

Но дойти не успел. Потому что в дверь вновь позвонили. Наверное, это пришли встревоженные, услышавшие шум соседи или вызванная ими милиция.

Мишель Герхард фон Штольц по-быстрому смыл с лица кровь и, приветливо улыбнувшись, открыл дверь. Перед ним стояли какие-то крепкие, коротко стриженные ребята. Не иначе как переодетые в «гражданку» оперативники.

— Вы ко мне? — поинтересовался Мишель.

Ребята внимательно оглядели его с ног до головы, и от их проницательных взоров не укрылось, что кто-то своротил гражданину на сторону нос и челюсть тоже.

— Оп-пачки... мы, похоже, опоздали, — разочарованно сказали оперативники.

— Проходите, проходите, господа, — пригласил их Мишель Герхард фон Штольц в комнаты.

Те гурьбой ввалились в квартиру. Их было много, но, к сожалению, они опоздали.

— Вас, конечно, интересуют приметы преступников? — спросил Мишель Герхард фон Штольц.

— Чего-чего?

И лучше знакомый с реалиями российской жизни Мишка Шутов вдруг сразу понял, что, наверное, это не оперативники. И вообще не милиционеры. И, возможно, даже не соседи.

— Ну ты чего, мужик, творишь-то? — укоризненно покачали головами визитеры.

— А в чем дело-то? — спросил Мишка Шутов, заподозрив неладное.

«Сейчас нас, кажется, будут бить», — предупредил он.

«Это еще бабушка надвое сказала! — не испугался Мишель Герхард фон Штольц, внутренне собираясь для хорошей потасовки.