Итак, минус три… Внизу осталось еще трое. И сколько-то на улице. Уже терпимей…

Сердце бухало как барабан, но никакого волнения я не испытывал. Моральных терзаний от того, что отправляю живых людей на тот свет – тем более. Даже наоборот, испытывал некое удовлетворение от хорошо сделанной работы. Работы, по которой… даже не знаю, как сказать… Соскучился, что ли?

Перезарядившись, подобрал оружие с пола и, на ходу заталкивая в полупустой магазин патроны из кармана, перебежал к балкону, откуда мог контролировать все подходы к себе.

Так, на месте. Что там у нас? Выглянул, чтобы оценить обстановку, и сразу же убрал голову обратно. К счастью, потому что уже через мгновение пули с треском замолотили по резным деревянным балясинам.

«Ага… последние трое еще в холле. Прячутся за мебелью. Тем лучше…»

Чтобы гостям жизнь малиной не казалась, вытащил из кармана один из трофейных револьверов и не высовываясь отстрелял весь барабан примерно в их направлении. После чего сбросил пустой ствол и вернулся к смотровому окошку.

Мужик в рыжем реглане распластался за диваном и азартно палил по балкону из небольшого пистолета. Рядом с ним примостился второй браток, в свою очередь, активно внося лепту в дело уничтожения архитектурных изысков. А вот третий, немного в стороне, прятался за перевернутым столом с толстой столешницей из дубового массива и как раз перезаряжался, быстро и ловко выбивая стреляные гильзы из барабана. Не забывая при этом бдительно вертеть башкой по сторонам.

Ты смотри, какой шустрый. И как быть? Так можно с ними перестреливаться до бесконечности. А времени особо нет; полиция с минуты на минуту примчится. От такой канонады небось весь квартал на ушах стоит. Если не решу вопрос быстро, как минимум попаду за решетку. А оно мне надо? Пора кончать с этим делом…

Несколько раз глубоко вздохнув, я аккуратно отжал ставню клинком складня, просунул ствол в щель и, стараясь не частить, отстрелял весь магазин по браткам.

Громыхнул последний выстрел, «кольт» с лязганьем стал на затворную задержку.

Главный без движения застыл на полу, расплескав содержимое башки по вытертому до основания персидскому ковру.

Его сосед, выгибаясь дугой и яростно суча ногами, примостился рядом с ним. А вот последний…

Последний оказался до неприличия шустрым и ушел от пуль, резвым козликом сиганув за одну из колонн, поддерживающих балкон, а потом перекатился и нырнул рыбкой за стойку бара. При этом по пути даже отстрелялся в мою сторону, безошибочно определив, откуда по нему палят.

– Бля… – матюгнувшись от злости, я быстро сменил магазин и перебежал обратно к лестнице.

Теперь ему из-за стойки никуда хода нет. Только воевать до последнего. Вот и посмотрим…

Ступенька, еще одна, третья, четвертая… Не спуская с прицела бар, я стал спускаться вниз.

Робер, а это оказался тот браток, что убил Люси с эфиопом, высунулся, когда я дошел до середины лестницы.

Выстрелы громыхнули почти одновременно, но я остался на ногах, а содержимое башки бандита забрызгало стройные ряды бутылок на полках.

– Твою дивизию… – с трудом удерживаясь, чтобы не зайтись в кашле, перевел дыхание и только сейчас почувствовал, что весь взмок. Мало того, ноги налились свинцовой тяжестью, руки ощутимо дрожали, а сердце словно пыталось вырваться на свободу из грудной клетки. А что будет, когда начнется адреналиновая ломка?

Казалось бы, есть повод погордится собой, потому что победил и выжил, но на самом деле все очень скверно. Да, стрелял и попадал, хотя новое тело нещадно тормозило, но до приличной формы мне как до Москвы пешком. Поручик был боевым офицером, резался с германцами не щадя жизни, не исключаю, что забрал не один десяток вражеских жизней, но то, что умел он, имеет очень мало общего с тем, что умел я в своей прошлой ипостаси.