Стук в дверь вернул его на землю. Джерри приоткрыл ее и увидел взволнованного Текса.

— Ты там провалился что ли? — спросил старый шулер.

— Что случилось?

— Мы начали. Пора устроить Кингману зачистку.

— Надо поговорить.

— Потом нельзя?

— Нет.

Джерри закрыл дверь. Он положил телефон на раковину, открыл холодную воду и плеснул в лицо. Потом критически посмотрел на себя в зеркало. Месяц назад он летал в Атлантик-Сити, чтобы поговорить с их семейным священником, отцом Томом. Провел четыре часа в исповедальне, каясь в грехах и пытаясь очистить душу. Слушая, как признания льются из его собственного рта, Джерри понимал, что ничего сложнее ему в жизни делать не доводилось. Но оно того стоило.

Он сунул мобильник в карман и вышел. Текс нервно переминался с ноги на ногу. В углах его губ собралась слюна. Зрачки были расширены.

— Ну, что стряслось? — спросил он тихо.

— Я выхожу из сделки, — ответил Джерри.

— Что за бред?

— Что слышал. Пусть вон Фил продолжает. Или Боб. Или Билл.

— Да у них кишка тонка. Сдрейфят.

— Ничем не могу помочь.

— Но мы ж договорились.

Джерри вытащил из кармана пиджака деньги, которые Текс выдал ему, и сунул в его морщинистую руку.

— Кингман тупица. Обыграй его по-честному.

— Ну не умеет он играть. Ты-то чего так беспокоишься, парень?

— Да это ж как у ребенка красть.

— И?

Джерри передернуло. Слава Богу, он не пошел дальше. Тут уж пути назад не было бы. Джерри пошел прочь. Текс схватил его за руку.

— Ты меня бросаешь?

— Называй как хочешь.

— Да в Техасе ребята дерутся, чтобы в такое дело попасть.

— Мы не в Техасе.

Текс стиснул зубы. Они были кривыми и желтыми от многолетнего курения.

— Ты совершаешь большую ошибку, Джерри, — процедил он. — Даю тебе шанс еще раз подумать. Иди в комнату и помоги мне забрать деньги у Кингмана. Я отдам тебе пятьдесят тысяч, когда закончим. И тогда возвращайся к своей жизни, а я вернусь к своей. Что скажешь?

Текс улыбался так, словно мир стал бы лучше, если бы Джерри посмотрел на него глазами Текса. Он был лжецом с головы до ног. Джерри вдруг почувствовал, как он ему неприятен.

— Я лучше стал бы собакой на кухне корейского ресторана, — ответил Джерри.

В лифте осознание всего значения содеянного ударило Джерри по голове, как лопатой. Этими пятьюдесятью тысячами он расплатился бы с кредиторами. Он задолжал немало, а доходы были скромны. Пятьдесят тысяч решили бы проблему всех долгов. Лифт остановился и открыл дверцы. Выйдя, Джерри решил подняться обратно. Кингману этот проигрыш беды не принесет. Так в чем же преступление?

Запикал телефон. Он вытащил его из кармана. Сообщение Иоланды все еще лежало в ящике голосовой почты. Джерри нажал «прослушать», приложил телефон к уху и послушал смех дочери. Когда-нибудь он будет влиять на нее так же, как она влияет на него сейчас. Думать об этом было страшно. И Джерри направился в свой номер, зная, что принял верное решение.

19

Ответы Тони Валентайна сержанту Родни Гейлорду не нравились. Наверное, сработало шестое чувство хорошего полицейского. Но поскольку он не мог понять, что именно ему не нравится, то держал свои мысли при себе, опасаясь показаться идиотом.

Этого Гейлорд боялся больше всего — выглядеть глупо.