Валентайн откинулся назад и усмехнулся. С ней было легко. Казалось, что слепота не нарушает ее душевного равновесия. Может быть, если он ей понравится, она откроет свой секрет.

— Хочу рассказать вам историю. Вы не против?

— Вовсе нет.

— Был у меня один любимчик. К шестому классу перечитал все книги в этой библиотеке. Мог шпарить наизусть Шекспира, преамбулу к конституции и вообще все, что в голову придет. Умница, а не ребенок. Вот только семья у него была — не приведи Господи. Родители пили, не просыхая, дрались и то и дело попадали за решетку. Он сбегал из дома в библиотеку. Я и по воскресеньям ее для него открывала.

И вот как-то раз, — ему только-только тринадцать исполнилось, — он исчез. Полиция решила: похитили нашего мальчика. По всему штату искали, землю носом рыли. Но так и не нашли. Все женщины в городе рыдали в один голос. Я вообще все глаза выплакала.

Одиннадцать месяцев спустя его нашли в захолустном городишке во Флориде. Никто его не похищал. Он сбежал с бродячим балаганом.

Балаганщики были цыганами. Они взяли его с собой. Он у них работал. Они покрасили ему волосы в черный цвет и дали новое имя. В Слиппери-Рок он вернулся другим человеком. Они его не обижали, не издевались над ним — ничего такого. Но они изменили его.

Мэри Элис положила руки на колени. В уголках ее невидящих глаз собирались слезы. Воспоминания причиняли ей такую боль, что ее грудь поднималась и опускалась. Валентайну почудилось, что он пришел в кинотеатр на середине фильма и не улавливает, что к чему.

— Вы ничего не понимаете, да? — спросила она.

— Ничего.

— Этот мальчик Рики Смит.

Когда Валентайн начал работать в полиции Атлантик-Сити, ему первым делом поручили выгнать из города ярмарочный балаган. И задание это оказалось не из простых. Балаган этот приезжал в город с тех пор, как он себя помнил. Они арендовали на лето пустырь и разбивали на нем свои разноцветные шатры и старомодные аттракционы. У них можно было выигрывать призы. Иногда выступали артисты. Сразу после Дня труда, в первый понедельник сентября, они собирались и уезжали на юг. Глядя им вслед, Валентайн всегда грустил.

Сначала он не понимал, почему надо непременно выдворить ярмарку. На Променаде Атлантик-Сити тоже стояли аттракционы, выступали артисты, и никто их не трогал. Задание казалось Валентайну ошибочным, поэтому он пошел к начальству.

Начальник Тони, Банко, был довольно суровым типом. При других обстоятельствах он вставил бы ему по первое число за неисполнение приказа. Но что-то во взгляде Валентайна подсказало ему, что на то есть веские причины. Поэтому Банко усадил его за стол и потребовал объяснений.

— Эти балаганщики, что приезжают в Атлантик-Сити, — наглые мошенники. На вид их аттракционы не отличишь от тех, что на Променаде. Но все не так просто. Там все механизмы нужным образом отрегулированы. Знаешь, почему?

Валентайн покачал головой. Балаганщики всегда относились к нему хорошо. И ему было трудно поверить Банко.

— Да потому что они этим на жизнь зарабатывают, — огрызнулся начальник. — Ярмарки приезжают к нам на два месяца. Открываются только по вечерам. Это тебе не Променад, где в любое время полно народу. Люди приходят на ярмарку разок-другой. Если бы одна десятая из них выигрывала призы — вроде этих здоровенных мягких игрушек — балаганщики разорились бы. Поэтому они так настраивают свою машинерию, чтобы никто не выиграл.

— Но я видел, как люди выигрывали, — буркнул Валентайн.

— Это были смазливые девицы?

— Что вы этим хотите сказать?

— Выигрывают только смазливые девицы.

— Что вы этим хотите сказать?

— Полезно для торговли.