Надо бы это запомнить.

Дион внимательно рассматривал присутствующих. Кевин следовал за его взглядом и комментировал каждую персону, которая попадала в поле его зрения, кратко сообщая незначительные сведения и сплетни, обрисовывая их личные причуды, но сразу же замолк, когда вошел учитель. Мистер Холбрук — высокий, тощий мужчина с костлявым птичьим лицом — положил свой портфель на стол и направился прямо к доске, где начал писать крупными печатными буквами свою фамилию.

А за несколько секунд до преподавателя в классе появилась девушка в модном школьном платье. Девушка… из сна Диона.

Дион протер глаза и задержал дыхание. Сходство было поразительное, но он тут же отметил и некоторую разницу. У вошедшей вьющиеся волосы свободно спадали на плечи, а у той, во сне, они были прямые и завязаны в узел. И тем не менее сходство налицо. Его взгляд проследовал за девушкой. Она села на свободное место во втором ряду. Она была симпатичная, можно сказать красивая. Да нет же, она была просто прекрасна. В ней чувствовалась некоторая сдержанность, или, точнее сказать, скрытая внутренняя скромность, почти застенчивость, что делало ее еще более привлекательной и выгодно отличало от ее копии во сне.

Он хотел спросить Кевина, кто это такая, но по тишине, царящей в классе, строгому виду учителя у доски было ясно, что разговоры сейчас неуместны.

Дион смирился с тем, что весь длинный час придется провести в неведении. Зато можно на нее смотреть. Кратко представившись, мистер Холбрук сделал перекличку, и Дион выяснил, что ее зовут Пенелопа. Пенелопа Аданем. Какое славное имя! Традиционное, банальное, старомодное — называйте как хотите, но он сразу понял, что оно ему очень нравится.

Как и все остальные, Пенелопа оглядывалась на того, чье имя называли, и Дион, еще не осознавая почему, начал нервничать. Просто список приближался к букве «С».

— Семел, — провозгласил учитель. — Дион.

— Здесь, — отозвался молодой человек. Он уставился на парту, не решаясь взглянуть на нее. Когда мистер Холбрук произнес следующую фамилию и Дион наконец поднял голову, ее внимание было переключено на того ученика.

«Какие у нее легкие, воздушные движения», — подумал он.

Время тянулось медленно, преподаватель что-то монотонно бубнил, и Дион, отключившись от этого неразборчивого рассказа, остановил свой взгляд на затылке Пенелопы.

«Может быть, завтра ухитрюсь сесть поближе», — промелькнуло в голове.

Как бы долго ни длился урок, но звонок все же прозвенел, причем неожиданно и громко. Дион медленно поднялся со своего места, глядя, как Пенелопа собирается и берет свои книги. Когда она встала, на ее не очень тесных брюках сохранился отпечаток ее ягодиц.

Кевин заметил объект внимания Диона и покачал головой.

— Ты слишком торопишься причалить к берегу острова Лесбос, приятель.

Дион удивленно посмотрел на него.

— Что?

— Она предпочитает филейную часть.

— Филейную? Я что-то не понял.

— Не понял, не понял. Кость, которая у тебя в штанах, ей не нужна. Теперь понял?

— Ты врешь.

Кевин пожал плечами.

— Я просто называю вещи своими именами.

— Она не может быть лесбиянкой.

Кевин небрежно схватил за рукав проталкивающегося мимо них к двери паренька, вернее сказать, тяжеленного парня, державшего в руках всего лишь одну тонюсенькую папочку.

— Хэнк, как насчет Пенелопы Аданем?

Здоровяк осклабился.

— Это специалистка по девочкам.

Кевин отпустил рукав Хэнка и повернулся к Диону.

— Понял?

Лесбиянка, Ну просто не укладывалось в голове, но и не верить он тоже не мог.