– Скажите, а от моих знакомых ничего нет? Энн, Марк, Крис?

– Возможно, их поздравления пришли по электронной почте. И сегодня, часа в четыре, должен позвонить Джон Касас. Ваш мобильник так и лежит отключенным, поэтому он свяжется по моему номеру.

– О, братишка! Как хорошо!

Тысячи людей старались её порадовать. Мардж глубоко тронула весточка от Папы Римского – Отец Церкви передал своё благословение, несколько ободряющих слов и приглашение в Ватикан. Вообще, приглашений было много, при желании можно всю жизнь провести в лучших отелях мира, но только в сопровождении небольшой армии.

Издатель прислал открытый контракт – договор на новую книгу, а сумму гонорара Мардж могла вписать сама.

И, наконец, Америка подарила Марджори дом, в котором она сейчас жила, и её городскую квартиру, выкупленную у прежних хозяев.

– В конце концов, – заметила Мардж, – во всём есть свои плюсы. Теперь я смогу завести котёнка.

К ужину они вернулись, именинница получила свой торт со свечками – достаточно большой, чтобы на нём разместились все тридцать девять штук. В половине одиннадцатого Карен настойчиво предложила ещё разок выйти из дома и забраться на соседний холм. Предвкушая сюрприз, Мардж согласилась. Как только они взбежали на вершину, раздался грохот, и в темнеющее небо взлетели салюты. Они потеряли счёт залпам и просто любовались на диковинные цветы, раскрывающиеся в лиловой выси. Мардж легла на спину и смотрела, смотрела, предчувствуя, что безмятежных минут в её жизни осталось не так много. Может быть, пока не догорит последний всполох.

Но первая же новостная лента подтвердила слова Карен. Факты из жизни ЭмСи, подборка фотографий ЭмСи, репортажи со вчерашнего празднования дня рождения ЭмСИ – его, оказывается, отмечали в нескольких городах, – интервью с друзьями ЭмСи… А вот это уже интересно. Марджори кликнула на заголовок и открыла огромную статью.

Оказывается, журналисты сбились с ног, разыскивая всех, кто имел к ней отношение, начиная с официантов в любимом кафе и кончая соседкой по парте в начальной школе. Мардж рассматривала фотографии «родственников и друзей», узнавая едва ли каждого десятого. Кто все эти люди?! Хотела отыскать Энн, но наткнулась на кричащий анонс: сегодня в прямом эфире одного из крупнейших каналов состоится встреча с возлюбленными ЭмСи. Три мужчины согласились рассказать о некоторых интимных аспектах жизни несравненной!

Мардж захлопнула ноутбук и закрыла глаза. Кто? Кто из её любовников оказался способен на такую мерзость? Припомнила кое-какие лица и события, холодея, представила, как та или иная история звучит на всю страну. В конце концов, устала мёрзнуть и выбралась в столовую выпить чего-нибудь горяченького.

Карен без звука подвинула ей чашку чая, от которого поднималась тонкая струйка пара.

– Вы святая.

– Нет, но я тоже читаю новости.

Мардж оживилась:

– Карен, дорогая, пожалуйста, запретите им! Ну, не вы, а Президент, пусть позвонит и отменит эфир!

– Извините, но страна не готова к революции. Судя по опросам, программу собирается смотреть всё взрослое население Америки, и, если мы вмешаемся, грядут беспорядки. В этом году лимит глобальных катастроф исчерпан, ещё одной нам не вынести. – Карен шутила, но ответ был недвусмысленным – передача состоится.

Мардж поплелась в беседку, но по дороге неожиданно вспомнила, что так и не удосужилась включить мобильник. Может, удастся найти кого-то из бывших и выяснить, кто эти три мудака, а потом попытаться их убить… то есть подкупить. Одного только содержимого черной шкатулки хватит, чтобы заткнуть рты целой армии любовников. «Да я нафарширую их бриллиантами, как гусей – орехами! А потом… потом обязательно съем их печень».