– Ты рассказал? – Она почувствовала острый укол в сердце, но отогнала от себя тревогу, как назойливую муху.

– Ты же знаешь, история белого движения – ее пунктик, леди мнит себя крупным исследователем. Я… Понимаешь, я просто не знал, о чем с ней говорить, она смотрела на меня как на насекомое – еще минута, и она просто выставила бы меня из кабинета. И меня как озарило – я начал рассказывать ей о письмах и попал в десяточку – у нее глаза загорелись, весь гонор слетел… В общем, говорили почти час.

– И что теперь?

– Теперь – не знаю, – он сразу как-то осунулся, обмякли плечи, – не знаю, редколлегия на следующей неделе, вопрос – в повестке, у них там демократия, конечно, но будет все равно так, как она скажет.

– Ты пообещал ей что-то?

– Малыш, ты ж меня совсем в подонки не записывай. Как я мог что-то обещать. Я просто рассказывал, чтобы удержать ее внимание, просто ухватился за соломинку, и все. – Он совсем поник, глубокая складка залегла между бровями, а глаза стали какими-то больными, страдающими и жалобными.

– Подожди, но она что-то сказала тебе в итоге? На чем вы расстались?

– Ни на чем. Она все расспрашивала о письмах, а когда я сказал, что мне предложили работу у них, пожала плечами: «Кадровые вопросы у нас решает редколлегия». Я спросил: «А вы?» Он замолчал и нервно потянул сигарету из пачки. Ей показалось даже, глаза его наполнились слезами. «А я вас совсем не знаю», – отвечает она мне совершенно спокойно.

– И что? – Сердце ее разрывалось от жалости и любви. Кто утверждает, что женщины предпочитают сильных мужчин – беспомощный, слабый, сейчас он был во сто крат ей дороже.

– Ничего. Мило распрощались, она улыбалась, пригласила заходить в любое время, если вдруг предоставится возможность показать ей письма. Телефон оставила – домашний.

– Значит, так, – она была на вершине счастья, чувствуя себя сильной и очень нужной ему в трудную минуту, – ты покажешь ей письма, но при одном условии…

Письма она просто-напросто украла. Руки дрожали, и гулко колотилось сердце в пустой и холодной, как у покойника, груди. Но когда она принесла их Питу – он, как ребенок, зарылся головой в ее колени и замер так надолго, а когда поднял к ней лицо, оно было залито слезами: «Дурак маленький, ты хоть понимаешь, что сейчас делаешь для меня? Рассказывали мне, что есть на свете такие женщины, а я не верил…»

За это она готова была вынести все. Испытание, однако, оказалось невыносимым. Душевные муки, которые испытывала она, оставаясь наедине с собой, сжигали ее душу на медленном огне, лишая сна и покоя, но самым мучительным было ощущение неотвратимо надвигающейся страшной расплаты. И она наступила.

Статья называлась «Боже, какими мы были наивными». Это была строчка из романса, ставшего благодаря знаменитому булгаковскому роману и снятому по его мотивам удивительно честному советскому фильму популярным белогвардейским романсом. Речь в статье и шла о белой гвардии, ее вождях и героях.

Второй раз за последние семьдесят с лишним лет они были публично распяты и облиты потоками самой отвратительной грязи. Автор статьи, бесспорно, превзошла большевистских пропагандистов. Вниманию аудитории были предложены подробности частной жизни, подлинные мотивы поступков, высказывания о самых близких людях, о своей стране и ее народе, знаменитых политических деятелей России начала века, включая членов царской семьи и павших в пламени гражданской войны генералов. Эффект был потрясающим – одной только газетной публикацией в общественном сознании были низвергнуты с пьедестала совсем недавно и с таким трудом возвращенные туда нравственные ценности и образы людей, их воплотивших.