Сегодняшний день был лишь формальностью — заключительной частью трагического финала.

А теперь вот она увидела Итана. Мия надеялась, что та боль, которую она испытывала все эти семь лет, после того, как Итан жестоко отверг ее, утихла, что ее чувства к нему умерли и что встреча через столько лет позволит им сблизиться.

Но, как только Итан встал со скамейки и прошел к алтарю, у Мии перехватило дыхание, совсем как тогда, когда она увидела его в первый раз.

Сейчас Итан показался ей выше ростом и шире в плечах. Его волосы, все такие же черные, были немного короче, чем семь лет назад. Прошедшие годы обошлись с ним явно благосклонно. Двадцатитрехлетний юноша превратился в настоящего мужчину.

Но, не только Мия была сражена его мужественной красотой, все собравшиеся притихли, и смотрели на него, и были готовы внимать каждому его слову. И не только потому, что Ричард был его братом и его фамилия тоже была Карвелл, а потому, что одно лишь присутствие этого мужчины обязывало всех относиться к нему с уважением.

Взгляд Итана скользнул вниз, и он начал читать. Уверенный в себе, он произносил речь проникновенным голосом. Каждое его слово будто вонзалось стрелой в кровоточащее сердце Мии. Для нее оказалось сущей пыткой видеть то, что уже никогда не сможет принадлежать ей. Мия с трудом отвела взгляд от этого прекрасного мужчины, стараясь думать лишь о том, как он поступил с ней. Ее колени задрожали, когда его низкий, размеренный голос проник в ее сознание. Слезы хлынули из глаз, когда речь подошла к тому, чего Итан определенно не смог ей дать.

— Тем временем нам остается вера и надежда. — Его голос дрогнул и оборвался. Он кашлянул, а люди нервно заерзали, когда пауза затянулась. Итан заставил себя продолжить. — Вера и надежда, — с трудом повторил он, и снова повисло молчание, но на этот раз дольше, чем нужно.

Мия поймала себя на том, что губами проговаривает последнее слово, с горечью вспоминая ту надежду, что когда-то была у нее и будущего ребенка. Надежду на счастье, которое она хотела разделить с Ричардом. Но, по мере того, как затягивалась пауза, ее мысли снова вернулись к знакомой, наполненной болью тропе. Тропе к Итану, по которой она следовала так долго. Невзирая на страдания, которые причинил ей Итан, Мия пожалела его. Ее сердце открылось навстречу этому сильному, гордому человеку, который сейчас запинался в нерешительности. Ей не доставляло радости смотреть, как он страдает.

Взгляд Итана скользнул по залу, и, впервые за семь лет, их глаза встретились. И в следующий миг они как будто остались в церкви вдвоем, и все эти годы, лежавшие на их плечах тяжким грузом, внезапно растворились. Мия словно опять оказалась в его объятиях, и отблеск былых страстей отразился во взгляде Итана. В естественном желании поддержать его, Мия незаметно кивнула, показав глазами, что он все делает правильно. Как родители на школьном представлении, она заставила его продолжить. И это сработало. Итан, не отрывая от нее взгляда, закончил речь:

— Вера, надежда и любовь… И самое величайшее из них — это любовь.

Теперь намеренно избегая ее взгляда, он прошел обратно на место. Для Мии остаток службы прошел как в тумане. Ее слезы высохли, когда все, наконец вышли на улицу. Она жадно вдыхала влажный утренний воздух, моргая от яркого солнечного света. Гравий дорожки хрустел у нее под ногами. Все по очереди жали Карвеллам руки. Карвеллы собирались в крематорий — частный, снятый ими на весь день. Следуя своему обычному принципу «только для своих», Карвеллы отгородились от друзей, не говоря уже о знакомых. Им и в голову не могло прийти, что в последние несколько месяцев Мия провела с Ричардом больше времени, чем они все, вместе взятые.