- Ты, по-видимому, много знаешь. Что ещё ты можешь рассказать?
- Сейчас не очень много. Но, вот что я могу тебе рассказать. Хочешь, я скажу тебе, кто выиграл соревнования по Пиздо-Ударной Борьбe?
- Мне плевать, кто выиграл этот грёбаный конкурс!
- И я могу с уверенностью сказать тебе, чтобы ты хорошо помнил все, что рассказал тебе старый мертвец в Бэктауне.
Сознание Писателя, казалось, поплыло.
- Септимус Говард? Но, он не умер.
- Теперь уже да. Ты же слышал сирены, не так ли? А, ебись оно. Ну, вот видишь, во всяком случае, я уже тебе кое-что да рассказал.
Вероятно, это не ложь, - предположил Писатель.
- Бедный старик. Какая у него была жизнь! Быть неизвестным сыном Г.Ф. Лавкрафта. Ему, должно быть, было почти девяносто. От чего он умер? Oт сердца? Инсульта?
- Да, сердце. Он умер от страха.
- От страха? Что его так напугало?
- Всему своё время, брат. После этого бедняга был… а, ладно, не бери в голову.
- Что после этого?
- Извини, - сказал близнец. - Пока на этом всё, мне пора…
- Нет! Подожди!
- Да, и не заставляй своего гостя ждать. Это невежливо.
Писатель нахмурился.
- Какой ещё гость. Я здесь один.
Телефон отключился, и тут же кто-то постучал в дверь.
Во имя всего Святого, в ТАКОЙ-ТО час? - Писатель не был счастлив, несмотря на то, что сегодня стал миллионером. Всё ещё в мокрых штанах он открыл дверь.
- Да?
Напротив стояла слегка полноватая, но необыкновенно привлекательная женщина лет двадцати с небольшим. Большие ярко-карие глаза затрепетали, а большие крепкие груди с темными, как у кошки, сосками смотрели на него сквозь прозрачную ночную рубашку. Взъерошенные каштановые волосы обрамляли веселое, соблазнительное лицо.
- Привет, меня зовут Джули, и я ужасно извиняюсь, что беспокою вас, но видите ли, я останавливаюсь в этом отеле иногда по делам, а в прошлом месяце я снимала эту комнату на неделю и забыла в шкафу ужасно важную вещь. Вы не против, если я…
- Пожалуйста, заходите, смотрите, - сказал Писатель, отступив на шаг.
Он не производил инвентаризацию содержимого в шкафу (фактически он и вещи свои ещё не распаковывал), однако её просьба казалась вполне безобидной. Он смотрел на её фигуру в ночнушке, когда она подошла к открытому шкафу, встала на цыпочки, протянула руку и радостно завизжала:
- Вот он, там, где я его и оставила!
Она взяла что-то с верхней полки.
Писатель не обратил на это особого внимания, потому что его внимание было приковано к крошечной татуировке у неё на бедре, которая гласила:
ТОЛСТОЛОБ ПОЙМАЕТ ТЕБЯ.
ЕСЛИ ТЫ НЕ БУДЕШЬ ОСТОРОЖЕН!
- Мисс, если позволите, что означает ваша татуировка?
Она повернулась, приняв восхитительную позу.
- Что? А, Джори? Просто бывший парень. К сожалению, оказался подонком.
Зрение Писателя изменилось, он моргнул и посмотрел снова. Татуировки, которую он видел до этого, не было. Tеперь там было:
ДЖУЛИ И ДЖОРИ НАВСИГДА!
внутри грубой формы сердца.
Он не стал говорить ей о грамматической ошибке.
Странно, - подумал он. - Слишком много пива и стрессa за один день, - решил он.
- О, я понимаю, - пробормотал он и почувствовал укол удивления, когда увидел, что она достала из шкафа. Это была коробка, как и несколько виденных им раньше, и на ней было написано: СИСТЕМА ХРАНЕНИЯ ПРОДУКТОВ “THERM-O-FRESH”.
- Я забыла ее здесь в прошлый раз. Bы - мой спаситель, - сказала она, и вдруг поцеловала его в губы. - Большое вам спасибо!
- К вашим услугам…
Она направилась к двери, но остановилась, повернулась и медленно подошла к окну и заглянула сквозь занавески.
- Это хороший номер, тихий и уютный, но…
- Действительно, - заметил он. |