Тщательное изучение биографии и творчества Рихарда Вагнера привело юного Адольфа к расистским и палеофантастическим мифам, которые и легли первыми камнями в основу его мировоззрения. Кубичек вспоминал:

Адольф отождествлял себя с великими людьми… ушедшей эпохи. Казалось, не было ничего более достойного борьбы, чем жизнь, похожая на их жизнь, полная грандиозных подвигов, самая героическая жизнь, какая только возможна, чтобы из нее войти в Валгаллу и стать мифическим бессмертным, присоединившись к уже находящимся там, кого он так почитал. Этот необычный, романтический ракурс мышления Гитлера не следует игнорировать. В мире суровой политической реальности появится тенденция отвергать эти юношеские размышления как фантазии, но факт остается фактом: несмотря на все события своей жизни в этот период, личность Адольфа Гитлера пребывала лишь в поистине праведных верованиях, в которые его ввели саги о немецких героях. В конфликте с буржуазным миром, который со своим обманом и ложной нравственностью ничего не мог ему предложить, он инстинктивно искал свой собственный мир и нашел его в истоках и древней истории своих соотечественников. Он считал, что это был их золотой век, и эта давно ушедшая эпоха, известная лишь по обрывочным историческим документам, стала для пылкого юного Гитлера полнокровным настоящим. Энергия, с которой он проживал тот век, который канул в Лету 1500 лет назад, была такова, что у меня, жившего в начале XX века, часто голова шла кругом. Действительно ли он жил среди героев этого неясного, темного века, о которых говорил так, будто они стояли лагерем в лесах, через которые мы совершали наши ночные прогулки? Был ли для него зарождающийся век, в котором мы с ним оказались, не более чем сон наяву? Этот временной сдвиг часто настолько беспокоил меня, что я боялся за его рассудок: может быть, однажды он обнаружит, что не может спастись от искажения времени, которое он для себя создал…

Как видите, еще в юности Гитлер пришел к тому, к чему пришли Гвидо фон Лист и Адольф Ланц в зрелом возрасте. Поэтому нет ничего удивительного в том, что позднее он впитывал труды австрийских ариософов как губка и в его речах можно отыскать цитаты из них.

В октябре 1907 года восемнадцатилетний Адольф отправился в Вену, чтобы попытать счастья в Академии художеств. Однако там он потерпел полное фиаско. Его аккуратные безжизненные рисунки произвели на экзаменаторов столь дурное впечатление, что они посоветовали Адольфу вообще отказаться от мысли стать художником.

В декабре 1908 года у Адольфа от рака умерла мать. Для него это было тяжелым ударом. С 1909 по 1913 годы Адольф жил в Вене. Отсутствие каких-либо значительных средств вынудило его оставить меблированную комнату и порвать отношения с Августом Кубичеком: тот блистал в консерватории, а гордый Адольф не хотел испытывать «унижение» при общении с ним. Гитлер стал самым настоящим бродягой, живя в ночлежках и довольствуясь благотворительной похлебкой.

Однако в отличие от других бродяг Адольф не пил и не курил. Большую часть своего времени он проводил в публичных библиотеках. Он так никогда и не понял, что его бессистемное образование, без надзора и указки со стороны опытного учителя, не дает ему права судить хоть о чем-то, что выходит за пределы его весьма ограниченных знаний. Он верил, что выбор тех книг и теорий (по большей части случайный), которые он усваивал в юности, позволил ему прикоснуться к истине, узнать о мире больше остальных. Но на самом деле хорошо известно, что ловкий демагог способен извратить любую мораль, представив черное белым и наоборот.