- Ваш рок? - Хоукмун разразился горестным смехом. - Похоже, граф Брасс, скорее это можно сказать о вас.

Голос, без сомнения, принадлежал покойному графу, но было в нем что-то потустороннее, и глаза нынешнего графа Брасса также утратили давнюю и всегдашнюю искренность.

- Кто вы такой? - требовательно спросил Хоукмун. - И что привело вас в Камарг.

- Моя кончина. Разве я не мертв?

- Тот граф Брасс, кого я знал, мертв. Он погиб в Лондре вот уже пять лет назад, и я слышал, будто нашлись те, кто обвиняет в этом меня. - Вы ли тот человек, кого именуют Хоукмуном Кельнским?

- О да, я Дориан Хоукмун, герцог Кельнский.

- Тогда, похоже, я должен вас прикончить. Однако граф Брасс произнес это с явным отвращением, и Хоукмун, у которого кружилась голова от происходящего, внезапно понял, что собеседник его, кем бы он ни был, отнюдь не чувствует себя уверенным. Возможно, он сомневался даже больше Хоукмуна, ибо тот хотя бы признал графа Брасса. А этот человек, судя по всему, даже не узнавал Хоукмуна.

- Но почему вы должны прикончить меня? Кто велел вам сделать это?

- Оракул. Он заявил, что хотя сейчас я мертв, но могу ожить, однако лишь в том случае, если буду уверен, что не погибну в битве при Лондре. Отсюда следует, что я должен прикончить того человека, который убедит меня принять участие в этой битве и предаст меня впоследствии. Этот человек не кто иной, как Дориан Хоукмун Кельнский, который желает заполучить мои владения и.., руку моей дочери.

- Благодаря своему происхождению я и так достаточно богат, а руку дочери вы обещали мне задолго до битвы при Лондре. Кто-то посмеялся над вами, мой друг призрак.

- Но зачем Оракулу обманывать меня?

- Потому что существуют ложные Оракулы. Откуда вы явились?

- Откуда? Ну, с Земли, откуда же еще?

- В таком случае, где, по-вашему, вы находитесь?

- В чертогах ада, несомненно. В таком месте, откуда мало кто может спастись. Но мне это удастся. Только сперва я должен убить вас, Дориан Хоукмун.

- Кто-то пытается уничтожить меня вашими руками, граф Брасс... Если только вы на самом деле граф Брасс. У меня нет объяснения этой загадке, однако я верю в вашу искренность, вы и впрямь считаете себя графом Брассом и видите во мне своего врага, однако все это ложь... Целиком или хотя бы отчасти.

Высокий лоб графа прорезала глубокая морщина.

- Ваши речи сбивают меня с толку, я не понимаю. Никто не предупреждал меня о подобном.

Хоукмун облизал пересохшие губы. Он был настолько ошарашен, что мысли в голове ворочались с огромным трудом, а чувства теснились, не находя выхода. Он ощущал боль, вспоминая о покойном друге, ненависть к тем, кто пытался опорочить эти воспоминания, и глубокое сострадание, если перед ним и впрямь был граф Брасс, которого каким-то образом вернули из мертвых и превратили в бездумную куклу.

Похоже, виной всему этому был отнюдь не Рунный Посох, но проклятая наука Империи Мрака. Вся история явственно несла на себе отпечаток извращенного гения гранбретанских ученых. Но как сумели они достичь подобного? Двое величайших ученых колдунов Гранбретании, Тарагорм и Калан, погибли, а с ними ни при жизни, ни после смерти никто не мог бы сравниться.

И почему граф Брасс на вид так молод? Почему он даже не помнит о том, что у него есть дочь?

- Кто вас не предупреждал? - настойчиво вопросил его Хоукмун. "Если дело дойдет до схватки, графу Брассу не составит никакого труда сразить меня, подумал Дориан. - Во всей Европе не было бойца лучше, чем он. Даже на склоне лет граф не нашел бы человека, который выдержал бы больше пары его ударов."

- Оракул. И это еще одна деталь, которая тревожит меня, о, мой будущий враг. Если вы по-прежнему живы, то почему же и вы тоже оказались в аду?

- Но дело в том, что мы отнюдь не в преисподней, а на землях Камарга, и вы, судя по всему, не узнаете те края, Хранителем которых были столько лет.