Нет, пока никто не должен знать, что мы с Олегом работаем на Дмитрия Фёдоровича. А то получится, что Мамбов заполучил ранение зря.

* * *

— Что тут у вас? — я подошёл к матерящемуся парню, который опустился на корточки возле закрытого простыней тела. Тело лежало на земле, а вокруг шумела осенняя тайга.

— Дробовое. Насмерть. — Парень сплюнул на землю. — Со слов жены, пострадавший ушёл на охоту один. Он вообще любил в одиночестве по тайге гулять.

— А меня зачем позвали? — хмуро спросил я. — Если дробовое, то в картотеке точно ничего не найдёте.

— Да, знаю, — отмахнулся парень. — Тебя вызвали до того, как опознали и с женой связались. Да и думали, что ружьё его убийца забрал. Ты же знаешь, что у него было.

— И что ружьё? Нашли? — я старался не смотреть на тело. Не моя это тема — убийства расследовать. А вот ружьё смогу отыскать, особенно если оно какое-нибудь особенное.

— Нашли. Он на него упал. Эксперты, когда тело перевернуть позволили, тут и нашли. Твою ж мать, — он выругался. — Вот только глухаря мне не хватало. Ладно, извини, что выдернули.

— Да, ничего, бывает.

* * *

Я лихорадочно допил чай, пытаясь прогнать подкинутую мне вредной музой картинку. Но «глухарь», это парень хорошо сказал. Надо его тоже в моду ввести. Как обозначение нераскрытых глухих дел. Вот только не хотелось бы, чтобы это дело превратилось в итоге в глухаря.

— Скажите, а сколько вообще в Дубнинком дворянском обществе бывших военных? — спросил я, ставя чашку на место. — Я хочу несколько визитов нанести, с соседями познакомиться. А военных бывших не бывает.

— Подозреваю, что дело не только в этом, — Петухов задумчиво посмотрел на меня. — Вы с графом Мамбовым не похожи на людей, способных оставить без ответа его ранение.

— Вы очень проницательны, — я улыбнулся. — Вдобавок ко всему со мной приехали четверо егерей, один из которых следопыт, а это существенно увеличивает наши шансы, вы не находите?

— Да, я сразу об этом подумал, как только услышал, что вы приехали в сопровождении егерей. Так о чём вы хотите узнать?

— Я уже спросил, кто из наших соседей проходил службу в армии?

— Полковник Гнедов, — начал перечислять Петухова. — Генерал в отставке Сычёв и я. Ну, я-то до больших погон не дослужился. В звании майора в отставку ушёл, но всё же. Да и давненько я службу проходил. Уже лет двадцать прошло. Но всё одно, считаю себя в какой-то мере причастным.

— Расскажите мне о них, — попросил я. — Вот, к примеру, полковник Гнедов, кто он? Как давно служил? Любит ли охоту.

— Охоту Валериан Петрович не любит. — Петухов покачал головой. — Если только это охота не за женскими юбками. Вот там он не прочь порезвиться. И, что самое главное, пользуется определённым успехом у дам. Службу оставил уже лет семь как. К нему иной раз полковые друзья приезжают. Вот тут у честных мужей глаз да глаз нужен, ну, вы понимаете, ваше сиятельство, — и он хмыкнул. — Скучно ему у нас. Нет того размаха, к которому он привык в столице. Но, куда деваться. Поместье — это всё, что от покойного отца полковнику осталось. Не женат, детей у него тоже нет, во всяком случае, законных и признанных.

— Колоритный господин, — я задумался. Щалфеева сказала, что этот полковник — мой ближайший сосед. С утра к нему поехать, что ли? — А генерал Сычёв?

— Не знаю, — Петухов вздохнул и покачал головой. — Сыч, от и есть сыч. Уже два года, как здесь поселился, поместье у Барашковых купив, а я ничего о нём сказать не могу. Да я даже о вас могу рассказать больше, чем о нём, хоть и совсем вас не знаю.