– Пока да. – согласился я. – Но это не на долго. Если отзовем его сейчас, сможем только сбежать, ничего другого нам не останется. Если же он не совсем идиот, то отступится сам. И тогда…

– Получаем сигнал с Смотрящего! Десяток перехватчиков и три фрегата идут с тыла! – вмешался в наш спор офицер связи.

– А вот теперь отступать уже поздно. – помрачнев сказал Василий, и я с ним был почти согласен. Западню нам устроили знатную, и хотя непосредственной опасности для Гнева империи пока не было, Кронштадт без нашей поддержки из неё не выберется никак. А значит придется и нам раскрыться.

– Капкан захлопывается, все суда противника пришли в движение. – вновь произнес офицер связи. – Кронштадт разворачивается и идет на прорыв, ему на встречу движутся перехватчики и фрегаты. Боюсь без боя им не уйти.

– Не уйти. – кивнул я, осматривая поле боя. – Полный вперед! Щиты на максимум, цель – флагман вражеского флота. Зарядить главное орудие.

– Это безумие! – вновь ахнула Мария. – Пусть уж лучше Михаил чем мы.

– Нет, дорогая. – усмехнулся я. – Главная обязанность солдата сдать так чтобы за родину погиб его противник. Так обеспечим им шикарные похороны. Полная боевая готовность. Зарядить все орудия. Расстояние до цели?

– Пятнадцать километров! – выкрикнул адъютант и я с удовольствием погладил штурвал с кнопкой огня. Что будет то будет, была не была.

– Залп по флагману противника, на три, два… один! – скомандовал я, убирая маскировочную сферу и одновременно зажимая гашетку. Рой снарядов, включая трехсотмиллиметровую бомбу, способную одним попаданием снести пятиэтажное здание, устремился к врагу, и практически в тот же миг в ответ ударило всё оружие вражеского флота. Они каким то неизвестным мне способом знали где мы окажемся, правда не до метра, но им хватило чтобы до навестись и открыть огонь.

– Маневр уклонения! Дымы! – приказал я, принимая вражеский огонь на объемную сферу, и лишь краем глаза отмечая, что большая часть наших снарядов канула в лету. Примерно треть остановили еще на подлете орудия ПСО, устроившие настоящий ураган из двадцатимиллиметровых снарядов. Половина оставшихся, включая трехсотку, завязли в щитах. Именно главный калибр, при взрыве, этот щит снес и позволил оставшимся вгрызться в броню противника. Кажется, я даже видел пару взрывов на борту.

Жаль, что не больше. А вот нам пришлось не сладко. Скрыться, когда тебя ведут десятки башен ПСО, буквально градом засеивая все пространство вокруг корабля – нереально. И никакая сфера маскировки нам помочь не могла. В отличие от выброшенной мною на автомате волны пресса.

За сегодняшний день я так часто ею пользовался, что совершенно не задумываясь создал поверх защиты, и устремившаяся к противнику волна собрала большую часть попавших в сектор обстрела снарядов, выиграв нам достаточно времени, чтобы выйти из под плотного огня и спрятаться за маскировочной сферой.

– Облучение с четырех сторон. – отчеканил офицер радарной установки. – Они повесили датчики в стратосфере!

А вот это было уже и в самом деле отвратительно. Стоило нам прикрыться радио поглощением – и прозрачное пятно будет видно на радарах, следящих за землей сверху. Стоит отказаться от верхнего слоя – и нас поймают снизу или по бокам. И единственное что могло хоть как то помешать врагам, отсутствие визуального контакта. Но не с нашей маневренностью. Всё же это фрегат, а не перехватчик.

– Уходим на маневровых. Мордой к врагу. – приказал я, концентрируясь на противодействии огню противника. Очередная волна ушла в сторону преследователей, не позволяя им вести прицельную стрельбу. А когда конструкт разрушался от количества попаданий, я тут же привычно посылал вперед новый.