– А там хоть трава не расти? – ехидно спросил Леха.

– Там это перестанет быть нашей проблемой. Но ты прав. Совсем уж в идеале – снести к чертям этот барак и отстроить нормальное здание. – кивнул я, поддержав товарища. – Но на это у нас денег точно не найдется. Кстати, сколько Зяма уже вернул?

– Двести семьдесят рублей, пятьдесят копеек. – сверившись с записями ответил Шебутнов. – Это твоих личных, с учетом поднятия в начале. Нам с Тараном и Хомой чуть меньше, чем по семьдесят, и отдавать до выпуска будет.

– И то не отдаст. – гоготнул Таран. – Я раньше отсюда выйду. Ну да и ладно, зачем военному деньги? Оденут, обуют, покормят и спать положат. Но как война – так хоть увольняйся.

Незамысловатую шутку третьекурсника поддержали все, так или иначе другого бедующего у нас не предвиделось. Конечно, жизнь военного это не только служба с утра до вечера, казарма и простой, на сколько это возможно, быт. На гражданке это полная растерянность непонимание простых, иногда элементарных установок. Я это прекрасно помнил по товарищу из прошлой жизни.

Что хорошего в армии? Тотальна, всеобъемлющая, доходящая до абсурда и являющаяся единственным спасением в военное время дисциплина. Приказы не обсуждаются, а выполняются. У старшего по званию и голова больше. Не думай, делай, за тебя в штабе люди по умнее подумали.

Именно из за этого в гражданской «неустроенной неуставной» жизни военные могут вести себя неадекватно. Выполнять поручения дословно, хотя стоило хоть немного подумать – и поймешь, что делать надо совсем по другому. Или то «странное» поведение военных в больших чинах, когда ими руководит «баба», покрикивая на них в огороде.

В этом слабость военных в обычной жизни, и в этом же их сила в естественной среде обитания – на войне. Будь ты хоть семь пядей во лбу – будучи лейтенантом ведущим за собой взвод, или капитаном роты, или даже комбатом – ты никогда не видишь ситуации на всем фронте.

Удержание бесполезной, с твоей точки зрения, высоты – может оттянуть резервы с важного направления в тысячах километров отсюда и привести в результате к обрушению целого фронта. А может и не привести, ведь на той стороне тоже не дураки в штабе сидят. И не гражданские, для которых жизнь каждого человека ценна, а своя в тысячу раз ценнее.

Можно ли выйти из жерновов войны другим? Можно. Если ты никогда не был солдатом, а готовился изначально в офицеры и командующие. У таких людей часто совершенно не понятная остальным, извращенная логика. Те же шпики, которых учат не доверять никому, кроме самого близкого, регулярно фильтруемого круга. Да и тем – не до конца, ведь их могут обмануть или использовать.

Но себе я такой судьбы точно не хочу. Ни в одном из вариантов. И не только потому что я давно уже сформировался как самостоятельно думающая личность и просто не смогу принять решение противоположное моему, но и по той простой причине что верю – я лучше знаю, что для меня лучше. Да и для страны в целом. Вон они до какого бардака довели хорошую идею.

– Сегодня отдыхаем? – мечтательно спросил Леха. – До экзамена по рукопашному бою время еще есть, остальные сданы. Зачеты же нам автоматом поставили.

– Конечно отдыхаем. Но под дождичком и бегом. – ответил я, усмехнувшись и с удовольствием глядя на помрачневшую физиономию зама. – Сегодня я собираюсь на полигон. А то что то мы все по стадиону да по стадиону. Не порядок. Отвыкаем от родной грязи и ухабов.

– Что, на грязелечение собрались? – прогоготал Таран. – Там сейчас должно быть хорошо, окопы превратились в болото, воды по пояс.