— Следует ли мне обратить особое внимание на кого‑нибудь из гостей? Кто‑то, с кем следует проявить особую осторожность? Человек, имеющий причину подозревать, что вы в действительности не женаты?

— Н — нет, — качнул головой Ортэго. — Все мои знакомые будут удивлены неожиданному браку, но не более того.

— Как вы собираетесь объяснить обществу последующее исчезновение вашей супруги? Отправите её навестить родственников в Листонии, а затем получите печальное известие о её безвременной кончине?

Мои губы изогнулись в ироничной ухмылке.

— Вероятнее всего да, — подтвердил Ортэго. — Впрочем, я ещё над этим думаю. Существует менее драматичный вариант: я могу получить развод.

— Это очень сложно, — не одобрила альтернативу я.

— Сложно, но осуществимо, — не согласился Ортэго. — Я мог бы представить дело так, чтобы мне поверили. Я опасаюсь другого: что слухи дойдут до тех, кто якобы давал мне разрешение на развод. Выйдет, мягко говоря, неловко. Конечно, речь идёт о представителях высшего духовенства, проживающих не в Эсталии. И всё‑таки определённый риск существует. Одним словом, я ещё раздумываю над этой проблемой. Но я её решу.

— Ну что ж. — Я небрежно погладила по голове ящерицу — чернильницу. — В таком случае теперь ваш черёд, лорд Ортэго. Я вижу, вас что‑то смущает. Что именно?

Граф одобрительно хмыкнул. Его удивление заставило меня улыбнуться. Да, я хорошо разбираюсь в мимике. И отнюдь не интуитивно. Можно сказать, я обучалась этому искусству профессионально, хотя ни в одном институте благородных девиц таких уроков, разумеется, не дают.

— Как мне следует говорить — максимально вежливо или предельно откровенно? — ухмыльнувшись, осведомился Ортэго.

— Разумеется, откровенно, — откликнулась я. — Мне необходимо знать, что вас беспокоит. А умеренную невежливость я как‑нибудь переживу.

— Ну хорошо. — Граф согласно склонил голову. — Видите ли, мне рекомендовали вас как высококлассного и редкого специалиста, который идеально сумеет справиться с такой задачей. Меня заверили, что вы без труда вольётесь в высшее общество и даже в присутствии самого короля станете вести себя, как рыба в воде. Но я смотрю на вас и, простите… мне сложно в это поверить. Вы слишком не похожи на светскую леди. У вас совершенно другие манеры, и даже одежда… Простите, но, говоря откровенно, вы выглядите скорее как синий чулок.

Я позволила себе короткую ухмылку. В том, чтобы бросать взгляд на собственную одежду, не было необходимости: я и так отлично представляла свой нынешний образ. Длинное строгое тёмно — синее платье с узкой юбкой и верхом, сшитым наподобие мужского жилета. Разумеется, с добавлением рукавов, тоже узких и длинных, увенчанных ничем не примечательными манжетами. Синий чулок? Конечно. К слову, чулки к этому платью действительно прилагаются синие — а какие же ещё?

— Простите, граф, мне надо отлучиться на несколько минут. — Я виновато улыбнулась. — Надеюсь, вы не будете возражать? Не скучайте, чувствуйте себя, как дома.

Я окинула комнату беглым взглядом, приглашая посетителя осваиваться. Недолго задержалась на портрете узколицего мужчины в парике. Художник, у которого я приобрела эту картину, рассказывал, что использовал в качестве натурщика первого попавшегося нищего, которого одел в костюм аристократа.