Все кончено.
— Это будет в последний раз, — тихо сказал он. — Если ты не хочешь сделать это для меня, сделай это для своей матери. Ты знаешь, что если Алекс умрет, это убьет ее. Клянусь, это в самый последний раз. Меня бы здесь не было, если бы у меня был выбор, Одри. Просто посмотри на фотографии работы. — Он пододвинул к ней через стол несколько фотографий.
Она опустила глаза. На первых двух снимках был запечатлён какой-то курорт. На третьем возвышалась белая пирамида, ее золотая вершина блестела на солнце. Стилизованный бык, вырезанный из красноватого камня, отполированного до блеска, стоял перед пирамидой.
— Пирамида Птаха? Ты что, с ума сошел? Ты хочешь, чтобы я отправилась в Зачарованный и украла что-то из пирамиды?
— Это можно сделать.
— Люди, которые грабят пирамиды в Западном Египте, умирают, папа.
— Пожалуйста, Одри. Не заставляй меня умолять. Ты хочешь, чтобы я встал на колени? Отлично, я могу это сделать.
Он никогда не оставит ее в покое. Если она сделает эту работу, он вернется через полгода с другой и скажет ей, что это будет «в самый последний раз». Она должна была найти способ покончить с этим сейчас и покончить так, чтобы он не вернулся.
Одри наклонилась вперед.
— Я дам тебе выбор. Я буду работать с тобой, но с этого момента мы чужие. У тебя больше нет дочери, а у меня нет ни отца, ни матери. Если ты еще раз появишься на моей земле, я тебя пристрелю. Я совершенно серьезно, папа. Я проткну тебя насквозь. Или ты можешь уйти сейчас и оставить меня своей дочерью. Выбирай. Он или я.
Симус взглянул на изображение ее разбитого лица в фотоальбоме.
Она ждала ответа. Глубоко внутри нее маленькая девочка тихо прислушивалась, надеясь услышать ответ, который, как она знала, не придет.
— Увидимся в конце дороги завтра в семь, — сказал он и вышел за дверь.
Разочарование охватило ее так сильно, что стало больно. Стоя неподвижно, она сделала несколько коротких, наполненных болью вздохов, а потом схватила сковородку, блины и все остальное, выскочила через заднюю дверь и швырнула все это добро со скалы.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
КАЛЬДАР Мар отступил назад и критически оглядел обширную трехмерную карту западного континента. Она висела на стене частного конференц-зала, украшенная драгоценными камнями, представляя собой шедевр магии и полудрагоценных камней. Леса малахита и нефрита переходили в равнины авантюрина и перидота. Равнины сменялись горами бурых опалов с грядами полосатых агатов и тигрового глаза, увенчанными снежными вершинами из лунного камня и яшмы.
Красиво. Совершенно бесполезная трата денег, но красиво. Если бы ее каким-то образом можно было украсть… то понадобилась бы ручная тележка для перевозки, и кое-какие инструменты, чтобы разрезать ее на куски. Хмм, а еще глушитель шума смог бы сотворить чудеса, и будучи в Зачарованном, он, вероятно, мог бы найти кого-то, кто готов рискнуть создать звуконепроницаемый знак по нормальной цене. Итак: украсть униформу сторожа, залезть внутрь, вырезать карту, завернуть каждый кусок в брезент, погрузить их в ручную тележку и вытолкнуть все это прямо через парадную дверь, выглядя при этом недовольным. Меньше двадцати минут на всю работу, если резак достаточно мощный. Карта могла бы кормить всю семью Мар год или даже больше.
Ну, то, что осталось от семьи.
Память Кальдара наложила на карту знакомые узоры государств, игнорируя границы Зачарованных народов. Адрианглия занимала большой кусок восточного побережья, вытянувшись длинной вертикальной полосой. В Сломанном она поглотила бы большую часть штатов от Нью-Йорка и Южного Квебека до Джорджии и небольшого куска Алабамы. Под ним западный Египет оккупировал Флориду и распространился на Кубу. Слева от Адрианглии разрасталось огромное герцогство Луизианы, включавшее в себя всю Луизиану и часть Алабамы на юге, поднимавшееся, чтобы поглотить Миссисипи и Тексаркану, и заканчивавшееся побережьем Великих озер. |