-  Да, госпожа. Это научное предположение, выдвигаемое для объяснения взаимосвязи явлений.

    -  Совершенно верно. Правда, моё предположение трудно назвать строго научным, для этого у меня слишком мало фактического материала… но ладно. Так вот, я думаю, что путаница с вашими телами произошла из-за того, что сила, воздействовавшая на вас, исходила от совсем маленького ребёночка, грудного младенца, который действовал скорее по инстинкту, чем осознанно, а потому допустил ошибку, приняв тебя за хозяйку Цветанкиного тела.

    Беатриса подняла голову и внимательно посмотрела мне в глаза:

    -  Вы говорите о малыше Марио?

    -  Да.

    -  Но я не заметила в нём никакой особой силы. У него обычный колдовской дар, какой бывает у детей инквизиторов. Или я чего-то не рассмотрела?

    -  Нет, Беатриса, ты всё хорошо рассмотрела. Но помимо обычного колдовского дара, у Марио есть ещё один, немагический, увидеть который невозможно, о нём можно лишь догадываться. Этот дар очень беспокоит тёмные силы, и они во что бы то ни стало стремятся уничтожить сынишку Сандры. Как раз затем и была послана похитительница твоего тела. Когда она приблизилась к дому, Марио почувствовал угрозу и инстинктивно защитился, наслав на неё глубокий летаргический сон.

    -  А почему не убил?

    -  Трудно сказать. Может, по самой своей природе он не способен на убийство. А может, своим младенческим разумом он понял, что тело злоумышленницы на самом деле принадлежит не ей, а другой девочке - хорошей и несчастной, которая очень хочет жить. И когда появилась ты, Марио решил исправить содеянное злыми людьми, но ошибся. Просто ошибся - ведь он ещё ребёнок, а ошибки допускают даже взрослые и мудрые люди.

    Беатриса долго думала над моими словами.

    -  Если у Марио такая сила, - наконец заговорила она, - то кто же он?

    -  Не знаю, - ответила я. - И вряд ли кто-нибудь из людей это знает.

    Я не покривила душой - я действительно не знала, я сомневалась. Несториане тоже не знали - они просто верили. Знание предполагает наличие неопровержимых доказательств - а таковых ни у кого не было.

    -  Значит, когда он подрастёт и станет контролировать свою силу, мы с Цветанкой сможем вернуться в наши тела?

    Я придвинулась к ней вплотную и обняла её за плечи.

    -  Не стоит на это надеяться, Беатриса. Я думаю… нет, я уверена, что он откажется.

    -  Почему?

    -  Потому что это будет насилием над вашей сущностью. Тело не просто оболочка, в которой живёт человек, оно оказывает большое влияние на формирование и развитие личности, во многом определяет характер, склонности, вкусы. К тому времени, когда Марио повзрослеет, вы уже вживётесь в свои новые тела, срастётесь с ними, они станут для вас родными, и расставаться с ними будет так же мучительно больно, как и с прежними. - Я погладила её по щеке. - Да, милочка, я понимаю тебя. Раньше ты была блестящей красавицей, ты привыкла к всеобщему восхищению, привыкла, что на тебя все оглядываются, и тебе будет очень трудно смириться со своей новой внешностью - симпатичной, но довольно заурядной, ничем не примечательной. И всё же поверь мне: подлинная красота больше зависит от души, чем от тела. Ты и сейчас прекрасна, просто теперь твоя красота не бросается в глаза, как прежде, и нужно хорошенько вглядеться, чтобы её увидеть…

    Вдруг со стороны послышалось растерянное восклицание Цветанки: «Ты куда, котик? Вернись!» Я повернула голову и увидела, как из-за угла дома стрелой вылетел Леопольд.