|
Сократ указывал людям открывшийся ему в его сознании разумный путь жизни и, указывая этот путь, не мог не отрицать тех ложных учений, на которых основывалась общественная жизнь того времени. И большинство афинян, будучи не в силах вступить на указываемый им путь, хотя и признавая его истинным, не могло терпеть осуждения всего того, что оно считало священным, и, чтобы избавиться от обличителя и разрушителя установленного порядка, предало Сократа суду, который должен был кончиться смертью приговорённого. Сократ знал это и потому не защищался, а только воспользовался судом, чтобы высказать афинянам, почему он поступал так, как поступал, и почему и впредь, если бы ему оставили жизнь, он будет продолжать поступать так же.
Судьи признали Сократа виновным и приговорили его к смертной казни. Спокойно выслушав приговор, Сократ обратился к судьям с следующею речью: «Люди скажут теперь, — сказал он, — что вы, граждане афинские, неосновательно умертвили мудреца Сократа; скажут, что я был мудрец, хотя я и вовсе не мудрец, только для того, чтобы укорить вас; скажут, что вы неосновательно умертвили меня, потому что, если бы вы немного обождали, это случилось бы само собою, так как я по своему возрасту уж и так близок к смерти. Ещё же хочу сказать вам — тем, которые приговаривают меня, — то, что вы напрасно, приговорив меня к смерти, думаете, что я не знаю, чем бы я мог спастись от смерти. Я знаю это, но не делаю, потому что считаю это недостойным себя. Я знаю, что вам бы приятно было слушать, если бы я рыдал, стонал, делал и говорил много другого. Но ни мне, ни кому–либо другому не следует стараться спасаться от смерти недостойным образом. Во всех опасностях есть средства избежать смерти, если только не уважать себя. Избежать смерти нетрудно, гораздо труднее избежать зла: зло быстрее смерти и скорее захватит. Я вот тяжёл и стар, и меня захватила смерть, а вы, мои обвинители, вы бодры и быстры, и вас захватило нечто более быстрое — зло. Так что меня, присуждённого вами, постигнет смерть; вас же, присудивших меня, постигнет зло и позор, к которым вас приговаривает истина. И я останусь при своём наказании, а вы при своём. Всё это так и должно было быть, и всё к лучшему. Кроме того, я хочу ещё предсказать кое–что вам, моим обвинителям. Ведь перед смертью люди яснее провидят будущее. Так вот я и предсказываю вам, сограждане, то, что вы будете наказаны тотчас же после моей смерти, — наказанием гораздо более тяжким, чем то, к которому вы меня приговорили. А именно, что с вами случится противное тому, что вы ожидали. Умертвив меня, вы возбудите против себя всех тех осуждающих вас, которых я сдерживал, хотя вы этого и не замечали, и осудители эти будут для вас тем неприятны, что они моложе, и вам будет ещё тяжелее переносить их нападки. Так что моя смерть не избавит вас от порицания за вашу дурную жизнь. Вот это я и хотел предсказать вам, моим осудителям. Нельзя избавиться от порицания, умерщвляя людей. Самое простое и действительное средство для этого одно: жить лучше. Теперь обращаюсь ещё к вам, к тем, которые на суде не обвиняли, а оправдывали меня. В последний раз беседуя с вами, я хочу рассказать вам нечто удивительное, случившееся со мной нынче, и то, что я вывожу из этого необыкновенного случая. Во всей моей жизни, в самых важных и самых незначительных обстоятельствах я всегда слышал таинственный голос в моей душе, который предупреждал меня и удерживал от поступков, которые могли принести мне несчастье. Нынче же, как вы сами видите, несмотря на то что со мной случилось обстоятельство, которое считается обыкновенно крайним бедствием, — нынче этот голос не предупреждал и не удерживал меня ни поутру, когда я выходил из дому, ни в то время, когда я входил сюда — в суд, ни во время моей речи. Что же это значит? А то, я думаю, что то, что нынче случилось со мною, не только не зло, а благо. Ведь, в самом деле, одно из двух: смерть есть полное уничтожение и исчезновение сознания или же, согласно преданию, только перемена и переселение души из одного места в другое. |
