| — Она покончила с собой! — Она была одна, — сказал отец Браун, — но с собой не покончила. — Как же она умерла? — нетерпеливо спросил Фламбо. — Ее убили. — Так она же была одна! — возразил сыщик. — Ее убили, когда она была одна, — ответил священник. Все глядели на него, но он сидел так же тихо, отрешенно, и круглое лицо его хмурилось, словно он горевал о ком-то или за кого-то стыдился. Голос его был ровен и печален. Калон снова выругался. — Нет, вы скажите, — крикнул он, — когда придут за этой кровожадной гадиной? Убила родную сестру, украла у меня полмиллиона… — Ладно, ладно, пророк, — усмехнулся Фламбо, — чего там, этот мир — только марево… Служитель солнечного бога попытался снова влезть на пьедестал. — Не в деньгах дело! — возгласил он. — Конечно, на них я распространил бы учение по всему свету. Но главное — воля моей возлюбленной. Для нее это было святыней. Полина видела… Отец Браун вскочил, кресло зашаталось. Он был страшно бледен, но весь светился надеждой, и глаза его сияли. — Вот! — звонко воскликнул он. — С этого и начнем! Полина видела… Высокий жрец суетливо, как сумасшедший, попятился перед маленьким священником. — Что такое? — визгливо повторял он. — Да как вы смеете? — Полина видела… — снова сказал священник, и глаза его засияли еще ярче. Говорите… ради Бога, скажите все! Самому гнусному преступнику, совращенному бесом, становится легче после исповеди. Покайтесь, я очень вас прошу! Как видела Полина? — Пустите меня, черт вас дери! — орал Калон, словно связанный гигант. Какое вам дело? Ищейка! Паук! Что вы меня путаете? — Схватить его? — спросил Фламбо, кидаясь к выходу, ибо Калон широко распахнул дверь. — Нет, пусть идет, — сказал отец Браун и вздохнул так глубоко, словно печаль его всколыхнула глубины Вселенной. — Пусть Каин идет, он — Божий. Когда он уходил, все молчали, и быстрый разум Фламбо томился в недоумении. Мисс Джоан с превеликим спокойствием прибирала бумаги на своем столе. — Отец, — сказал наконец Фламбо, — это долг мой, не только любопытство… Я должен узнать, если можно, кто совершил преступление. — Какое? — спросил священник. — То, которое сегодня случилось, — отвечал его порывистый друг. — Сегодня случилось два преступления, — сказал отец Браун. — Они очень разные, и совершили их разные люди. Мисс Джоан сложила бумаги, отодвинула их и стала запирать шкаф. Отец Браун продолжал, обращая на нее не больше внимания, чем она обращала на него. — Оба преступника, — говорил он, — воспользовались одним и тем же свойством одного и того же человека, и боролись они за одни и те же деньги. Преступник покрупнее споткнулся о преступника помельче, и деньги получил тот. — Не тяните вы, как на лекции, — взмолился Фламбо. — Скажите попросту. — Я скажу совсем просто, — согласился его друг. Мисс Джоан, деловито и невесело хмурясь, надела перед зеркальцем невеселую, деловитую шляпку, неторопливо взяла сумку и зонтик и вышла из комнаты. — Правда очень проста, — сказал отец Браун. — Полина Стэси слепла. — Слепла… — повторил Фламбо, медленно встал и распрямился во весь свой огромный рост. — Это у них в роду, — продолжал отец Браун. — Сестра носила бы очки, но она ей не давала, У нее ведь такая философия, или такое суеверие… она считала, что слабость нужно преодолеть. Она не признавала, что туман сгущается, хотела разогнать его волей. |
