Чокнутых авторов издатели тоже навидались немало и сохраняли олимпийское спокойствие.

- Мы завалены рукописями, - ответили ей в одном издательстве, кивая на стеллажи, которые и в самом деле были плотно забиты. Штабеля результатов стремления многих россиян стать писателями стояли даже в коридоре и тянулись по правой стене коридора от входа до самого конца. - Видите, сколько рукописей? И это ещё не все. В подвале нашего здания ими забиты две комнаты. Оставьте ваши романы, посмотрим. Если подойдет, мы вам сообщим.

Ее терпения хватило ровно на неделю, а потом мадам Бобкова стала терзать издательские телефоны с требованием немедленно дать положительный ответ. В итоге все три издательства ей отказали. Валентина Вениаминовна была в гневе и высказала немало нелицеприятных слов в адрес главных редакторов, их заместителей, рецензентов и прочих сотрудников, прошлась и насчет издаваемой продукции. В выборе выражений непризнанная писательница не скромничала, и охранникам одного из издательств, которое она почтила своим вниманием, пришлось выпроводить её под белы ручки.

Секретарша заместителя главного редактора терпеть не могла Марго, считая её бездарной выскочкой, замечательно устроившейся лишь благодаря своему влиянию на начальника, умению смотреть ему в рот, изображать преданность и уважительность. Лена не сознавала, что ведет себя примерно так же, и считала, что её стиль взаимоотношения с начальством - образец правильного поведения умной секретарши. Делиться с Марго теплым местом возле шефа она категорически не желала.

- Жополизка, - не раз клеймила Лена соперницу в борьбе за благосклонность начальника.

Коллеги были с ней солидарны. Еще куда ни шло, если бы журналистка спала с Самсонычем, - этим можно было объяснить, почему он столь явно её выделяет. Причина его особого расположения была неясна, и это ещё больше выводило из себя сотрудников газеты "Все обо всем".

И в самом деле, у Марго ни кожи, ни рожи, да и способностями Бог обделил, однако гневливый Змей Горыныч никогда её не распекает, наоборот, постоянно нахваливает, ставит всем в пример, с её подачи устраивает подчиненным безобразные выволочки, и это им изрядно надоело.

- Марго дождется, я придушу её собственными руками, - как-то раз заявила Алевтина Овечкина, ненавидевшая свою неблагозвучную фамилию и публикующаяся под псевдонимом "Алиса Адлер".

Поводом для столь экспрессивного высказывания явилась очередная кляуза Марго, большой любительницы как бы между прочим вставить в беседе с шефом нелицеприятную реплику в адрес коллеги или просветить относительно каких-то его проступков. После этого Алевтину вызвали в кабинет замглавреда, и полчаса дверь сотрясалась от мощных децибелов его начальственного мата.

Алевтина считалась первой красавицей в их коллективе, да и в более широком кругу её броская внешность не оставалась незамеченной. Мужское внимание восьмидесятилетнего Самсоныча её не привлекало, как раз наоборот, радовало отсутствие такового - ещё не хватало иметь интим со стариком! Журналистка обладала не менее вспыльчивым нравом, чем Змей Горыныч, и не могла стерпеть, чтобы её полчаса распекали, да ещё в столь оскорбительных выражениях. На выпады шефа Алевтина отчаянно огрызалась и даже позволила себе уничижительно отозваться о некоторых его личностных качествах, чем ещё больше вывела из себя Змей Горыныча, а потому головомойка затянулась.

- Ты бы лучше помалкивала, - посоветовала ей Лена, когда красная от унижения журналистка пулей вылетела из кабинета начальника.

- Да отстань ты! - раздраженно отмахнулась Алевтина и вихрем понеслась по коридору.

- Сейчас будет море крови, - прокомментировал ведущий спортивной колонки Кирилл Никитин, обращаясь к своей пассии Наташе Соколовой, ведущей раздел "Одной строкой". В тот момент они курили на лестничной площадке, оставив дверь приоткрытой, чтобы не пропустить окончание начальственной выволочки.