Сэм рассмеялся:

– Послушай, ты говоришь как фаталист. Держу пари, ты был придирчивым начальником во время службы в морском флоте.

– Ты прав, черт возьми. Но на борту корабля не должно быть никаких погрешностей, даже на таком неуклюжем тихоходе, как этот. Команда здесь недисциплинированна и небрежна. Ты только посмотри на открытые люки! Я собираюсь поговорить с капитаном.

– Что ты собираешься сделать? Карл, это пикник, а не пробное плавание! Я начинаю уже сожалеть, что мы отплыли.

Карл поднял руки и рассмеялся:

– Ты прав, Сэм, прости. В конце концов мы плывем только до Трогс-Нек.

Но хотя Линден перестал критиковать команду и пароход, Сэм не мог не заметить, с каким неодобрением его друг глядел на незапертые рундуки и открытые люки, мимо которых они проходили. Команда парохода состояла в большинстве своем из угрюмых, небритых парней в грязной форме. Они кричали на расшалившихся детей, угрожая им и их матерям страшным наказанием, если они не будут себя хорошо вести. Матросы дерзили офицерам. Но после того как на верхней палубе появился капитан Уильям Ван Шейк без галстука и без капитанской фуражки, Линден больше не мог сдерживать себя:

– Взгляни на этого борова, он позорит морской флот! Не удивлюсь, если он еще и пьян. Ты знаешь, это самый некомпетентный моряк, который когда-либо выводил корабль из гавани. Через три года после того как «Слокум» был спущен на воду, он завалил его на наносный песчаный мол, покалечив десятки пассажиров. Три года назад он сделал это вновь. У него следовало бы отобрать лицензию.

Два громких заунывных гудка оповестили пассажиров, что корабль готов к отплытию. Когда он, медленно отчалив от пирса, направился в канал, пассажиры, находившиеся на борту, преимущественно члены немецкой религиозной общины, запели «Могучая крепость есть наш Бог».

– Ну что ж, отчалили мы без происшествий, – вздрогнул Сэм. – Давай найдем наших дам.

Тара, Грета и дети стояли на корме. Питер и Оскар перескакивали с места на место, приветствуя детей на других пароходах. Около часа «Слокум» не спеша плыл вверх по Ист-Ривер. Погода была прекрасной, вода спокойной. Казалось, даже Карл Линден расслабился и наслаждался путешествием. Внезапно он потянул носом воздух.

– Что за изумительный аромат? – воскликнул он.

– Наверное, это пахнет похлебка из рыбы, моллюсков, свинины и овощей, – решил Сэм. – Запах доносится с камбуза.

– Что такое похлебка? – спросил Питер.

– Это суп, – объяснила Тара.

Мальчик скорчил гримасу:

– Я не люблю суп. Я хочу сосиски и много-много тушеной кислой капусты.

– И ты это получишь, – пообещал Сэм и, приподняв сына, посадил его на свои широкие плечи.

Пароход плыл параллельно берегу, когда внезапно в его средней части послышались крики: «Пожар!» Пассажиры на палубе были ошеломлены.

– Не может быть! – воскликнула Грета, прижимая Оскара к груди.

– Наверное, кто-то неудачно пошутил, – отозвалась Тара, хотя страх уже сжал ее сердце.

Вдруг на носу парохода поднялся столб пламени.

– О Боже! – воскликнул Линден с мертвенно-бледным лицом. – Этой гнилушке мгновенно придет капут!

И на самом деле пламя в считанные секунды охватило нос парохода. Перепуганные пассажиры хлынули на корму.

– Подойдите к поручням! – крикнул Сэм и, подняв Питера высоко над головой, стал пробиваться сквозь толпу.