Первый не выдержал Лесной Кот. Его ослабевшая рука выскользнула из руки Лиса, хотя Лис крепко сжимал его ладонь. Буран выхватил Кота из живой цепочки и унес, а Лис вырвал ладонь из руки Волка и, повернувшись спиной к ветру, хотел броситься вслед за унесенным товарищем, но тут же упал, сбитый с ног тяжелым телом Ворона. А сверху на них навалился Волк, обнимая товарищей, прижимая к снегу.

– Лежи, – прокричал Ворон в ухо Лису, – ему уже не поможешь.

– И все равно не найдешь, – прокричал Волк, и голос его казался слабым и тихим, как будто бы Волк кричал издалека.

И снова они брели наискосок к бурану, теряя последние силы. Очень хотелось лечь, укрыться снеговым одеялом, отдохнуть. Но молодые охотники понимали, что лечь – это значит замерзнуть, что единственное спасение в открытом поле – это движение.

– Если не найдем укрытия, погибнем, – прокричал Ворон на ухо Волку. – Долго нам не выдержать.

И они нашли укрытие. Вернее, нашел его ветер. В очередной раз он сбил с ног ослабевшего Лиса, тот потянул за собой друзей, и все вместе они ударились об огромный валун. К счастью, большой сугроб, наметенный с наветренной стороны, смягчил силу удара. Охотники сумели заползти за валун, где снега было меньше, и сугробы, выросшие со всех сторон, образовали уютную снеговую пещеру. Там они и пролежали несколько дней, плотно прижавшись друг к другу, изредка подкрепляясь сухим мясом. И большую часть времени спали, убаюкиваемые воем бешеной снежной бури. Как и все охотники, они умели расслабиться и спать в любых условиях. Кроме того, когда человек много спит, меньше уходит сил. Да и ест он намного меньше. А запасов у охотников оставалось совсем мало.

Буран кончился, и они побрели под серым небом по унылой белой равнине. Все неровности, кустарник, деревья были занесены снегом, и охотникам не из чего было сделать лыжи. Поэтому шли очень медленно, часто проваливаясь в ямы, овраги, промоины. Не было и дичи – ее разогнал буран, она пряталась в лесах или ущельях, а может, животные замерзли и лежали здесь под снегом, по которому шли охотники.

– Это злая страна, – говорил Лис, осматривая заснеженную равнину. Волк помалкивал.

Припасы кончались, но Гремящий мост был уже недалеко; грохот его доносился даже сюда, за несколько переходов.

– Что-то слишком громко шумит, – озабоченно покачал головой Волк.

Через два дня небо на закате окрасилось заревом, а еще через три дня его охватило пламя. Дрожала земля, сплошной грохот закладывал уши. Огненные столбы поднимались над Гремящим мостом, а когда ветер дул со стороны моря, воздух наполняли резкие запахи серы и еще чего-то, от чего охотники начинали кашлять, задыхались и отплевывались.

– Когда пирует Хозяин, лучше не выходить на охоту, – задумчиво сказал Лис. Этот закон каждый охотник знал еще с детства.

– Идти туда сейчас – смерть, – кивнул Ворон.

Но все-таки они подошли поближе. Опаляющее дыхание Огненной страны растопило снег, и сначала охотники шли среди луж по увядшей траве. Потом лужи исчезли, и навстречу им потекли горячие ручьи. Раскаленный воздух обжигал лицо, кашель раздирал грудь, и они повернули обратно, отошли подальше. Здесь, на холме, они прожили дней десять. Когда им казалось, что Огненные горы затихают, они шли к Гремящему мосту, но снова горы начинали плясать, и охотники возвращались.

Кончились припасы, а животные, распуганные грохотом и смрадным дыханием гор, убежали отсюда. Путники начали голодать.

– Надо идти к лесу, – предложил, наконец, Ворон. – Там мы построим вигвам, набьем дичи, сделаем лыжи. Лес укроет нас от буранов. А потом вернемся сюда, когда пир Хозяина кончится.

И они пошли напрямик к уже знакомым лесам.