..
— Я знаю. — Он отступил и поправил на ней одежду, прикрывая ее грудь от посторонних взоров, и притянул Аннабель в свои крепкие объятия. Она обняла его в ответ и тихо заплакала. Как близок он был к тому, чтобы навсегда утратить ее... как он теперь понимал это. И ему было все равно, что все видят его в этот момент слабости. — О, Захариил. Мне так много нужно сказать тебе. — Я уже все знаю, любимая. Непрощение был моим братом. Она едва дышала, когда разъединила их объятия, чтобы нахмурившись взглянуть на него. — Как ты узнал это? — Я был вынужден наблюдать ваше сражение. Я пытался прорваться к вам, что только не делал. Сожалею, что у меня ничего не вышло. — Он прикоснулся ладонями ее щек, наслаждаясь теплом, разливающимся в них. — Я так сожалею обо всем, что тебе пришлось вынести. — Даже не думай обвинять себя. Тебе не за что просить прощения. — Не стоит так сердиться. — Он нежно поцеловал ее. — Ты можешь попытаться исправить мое настроение. Самая добрая из улыбок вспыхнула на его лице. — Полагаю, это первая произнесенная тобою ложь. Так как же ты меня исцелил? — Я дал тебе любовь, которую мой брат однажды нёс. Улыбка медленно исчезла. — Твое величайшее сокровище. Ты не должен был... — Ты моё самоё величайшее сокровище, Аннабель. И никогда не сомневайся в этом. Ее глаза вновь заполнились слезами. — Как ты можешь говорить подобное? Я же помогла его уничтожить. Он смахнул слезу подушечкой большого пальца. — Вне зависимости от того, что случилось, я убил его и тогда и теперь. Никогда не сомневайся по этому поводу. — У него никогда не будет того завершения, которого он жаждал. Но все было в порядке. Это жизнь. С ним осталась Аннабель, и только это имело значение. — Я люблю тебя. — Я тоже тебя люблю. И благодарна тебе. Ты тоже — мое сокровище. — Хорошо, потому что теперь тебе предстоит делать выбор. Ты можешь объединиться со мной, связав наши жизни воедино. Свет надежды отразился в тех голубых — нет больше не голубых, он сразу не заметил. Золотистые тигровые глаза всматривались в него, того самого драгоценного оттенка который когда-либо ему доводилось видеть. — Или? — Или ничего. Это твой единственный выбор. Она подарила ему поцелуй, столь мягкий и нежный, такой же, как и его был до этого. — Я думала, что ты утверждал, что знаешь, как выгодно заключать сделку, но прямо сейчас я настолько счастлива, что не в состоянии тебя проинструктировать, как это стоит делать. У тебя теперь есть самостоятельная жена. Или супруга. Или вторая половина. Или все равно, как ты там собираешься меня называть. — Ты являлась моей женой с самого первого дня, когда учила меня чувствовать. Ты приняла мои худшие проявления и помогла мне стать лучше. То, что мы теперь сделаем, просто усилит нашу связь. Приветствия взорвались вокруг них, и он обернулся. Вся его армия теперь запрудила комнату. Тэйн и Колдо по всей видимости позвали остальных. Тэйн опустился на колено, склонив голову. Колдо сделал то же самое. За ними Бьорн и Ксерксес, за ними Аксель, потом остальные один за другим присоединились к ним, пока все двадцать членов его армии не замерли в знак проявления уважения к нему. Захариил поднялся на ноги увлекая за собой Аннабель, плотно прижимая ее к собственному боку так, что она могла опереться на его плечо. — Не вздумай плохо думать о Колдо, — заметила она. — Возможно он и обманул меня... э-э, я имею ввиду, что он герой этого дня. Он и это странное трио спасли Джамилу, я, полагаю. Часть Захариила хотела придушить Колдо, за то, что он подверг такой опасности Аннабель, но другая его часть признала его отчаянное стремление к победе. |