Элисон по-прежнему думала о Рори как о живом – ведь вопреки логике вряд ли возможно выжить после падения с обрыва. Она не могла примириться с этой мыслью, ощущая присутствие Рори в этом мире так же верно, как и страх Драммонда. И чувствовала, что происходит что-то ужасное, чего она не в силах предотвратить. Боль снова захлестнула ее, и Элисон застонала.

Драммонд едва удостоил взглядом ее бледное лицо. Проклятые варвары окружают дом! Неужели они собираются поджечь его? Если так, ему не спастись. Но разве они не знают, что здесь женщина? Вряд ли они решатся спалить и ее тоже.

Элисон вцепилась пальцами в складки платья, пытаясь сдержать рвущиеся из горла крики. Пот выступил у нее на лбу после очередного приступа боли, который, казалось, никогда не кончится. Видимо, сыну Рори не терпится присоединиться к схватке. Эта мысль принесла ей облегчение. Такой сын будет отрадой для своей матери. Она улыбнулась, когда боль немного отступила.

В неровном свете единственной свечи, освещавшей комнату, Драммонд перехватил эту улыбку, и его желудок неприятно сжался. С чего это она улыбается? Может, знает что-то, неизвестное ему?

– Ожидаете посетителей, сэр? – осведомилась Элисон, кивнув в сторону окна.

Совсем свихнулась, не иначе. Гренвилл намекал, что она довольно странная, но едва ли это подходящее слово, чтобы описать ее поведение. Вместо того чтобы буйствовать и визжать, требовать, чтобы он позвал горничных и повитуху, она ведет с ним светскую беседу, как будто они находятся в гостиной. Драммонд отвернулся и принялся наблюдать за толпой, отыскивая взглядом вожаков.

Это оказалось совсем несложно. Трое мужчин верхом на лошадях заняли позицию перед входом в дом. Ветер развевал их плащи, и, судя по поведению и осанке, они не были простыми работниками. Один из этих болванов даже вырядился в шотландский плед. Одного этого достаточно, чтобы повесить всю троицу за измену. Драммонд злобно прищурился, когда толпа, повинуясь их жестам, устремилась к дому.

Теперь или никогда. Драммонд распахнул окно как раз в тот момент, когда лоб Элисон снова увлажнился и она закусила губу, сдерживая крик. Он пересек комнату, схватил ее за плечо и потянул. Элисон попыталась сопротивляться, но неумолимая рука заставила ее подняться на ноги и повлекла к окну. Драммонд удовлетворенно ухмыльнулся, когда она закричала от невыносимой боли, разрывавшей ее внутренности.

Обессилев, тяжело дыша, Элисон повисла, на его руках, но Драммонд наполовину дотащил, наполовину донес ее до окна. Ему не хотелось расходовать боеприпасы на предупредительный выстрел. Подождав, пока его пленница снова смогла стоять на ногах, он схватил ее за волосы и заставил высунуться в распахнутое окно.

Элисон в изумлении уставилась на открывшуюся перед ней картину. Вместо того чтобы испытать ужас, она ощутила ликование. От мысли, что все зло, причиненное за долгие годы, будет отомщено, ее душа воспарила. Вопреки всякой логике, ее взгляд обшаривал толпу и почти сразу же нашел-то, что искал. Было ли это видение или реальность, она не знала, но ее сердце успокоилось – Рори с ней. Его светлая рубашка создавала призрачный фон для перехваченного поясом пледа, а лицо казалось не более чем белым пятном во мраке. Даже если он умер и это всего лишь его призрак, явившийся за своим врагом, Элисон была счастлива, что он увидит, как родится его сын.

– Если вы хотите снова увидеть ее живой, то разойдетесь по домам и ляжете спать, – крикнул Драммонд над ее ухом, напомнив Элисон о ее затруднительном положении.