— Понимаю. Но это твои проблемы.

— Очень надо.

— Не сомневаюсь. Но прикажут — выпишу в камеру.

— А так-то, по первому прикиду, как у меня?

— Ну, сам понимаешь, рентген или УЗИ тут тебе никто делать не будет.

— Понимаю.

— По первому прикиду — переломов нет. Трещины в трех ребрах, почки, конечно, отбиты, селезенка. Про гематомы я не говорю. Главное, — голова цела и позвоночник.

— Это хорошо.

— Но без гарантий.

— Понятно.

— В том смысле, что попадешь в камеру — я за тебя не ручаюсь.

— Мне бы недельку.

— Дорого стоит.

— Не дороже денег.

— Это точно. Можно не обязательно деньгами.

— Рыжевье подойдет?

— А то.

Доктор настороженно обернулся к двери. Там было тихо. Сквозь замочную скважину койка Князя не просматривалась.

— Давай, что есть.

Князь вынул из-под одеяла руку, разжал ладонь, на ней сверкнула золотая цепочка.

— Этого даже много, — совестливо признался доктор.

— Жизнь дороже. Если можешь что сделать сверх обещанного, тебе зачтется.

— С почками и селезенкой неделю точно тебя здесь могу продержать.

— А как же приказ, если прикажут?

— Делимся…

— Понимаю.

— Если можешь достать рыжевья поболе, можно поговорить вообще о комиссации.

— В сколько встанет.

— Делимся…

— Это я понял. Во сколько в целом встанет?

— Десять тысяч баксов.

— Много.

— Можно рыжевьем.

— Все равно много. Я столько на гражданке еще не заработал.

— Друзья, родственники?

— Родственники сами нищие.

— Пусть квартиру продадут.

— Они, может, и пошли бы на это, да я не согласен. У брата дети.

— Жизнь дороже.

— Так жизнь — моя, а дети — его. Нет, я сказал.

— Коллеги?

— Похоже, меня уже списали.

— Жаль, парень ты смышленый. Но и мои возможности ограничены.

— Что можешь.

— Без денег?

— За ту же цепочку?

— Выписать тебя через неделю, но за день до официально сообщенного мной в спецчасть срока.

— Что это даст?

— Если дам сведения о твоей выписке, тебя переведут в пресс-хату, где менты будут мять, пока не возьмешь на себя убийство Кеннеди.

— Варианты?

— Хата с уголовниками, которые ждут суда по статьям с большими сроками или вышкой. Они могут пойти на сотрудничество с администрацией и размазать тебя по стенке. Неделю выковыривать алюминиевой ложкой придется.

— Ну и фантазия у тебя, док.

— Поработаешь тут с мое…

— Я тоже не в парикмахерской работал, давай варианты.

— Даже в обычной камере с уголовниками тебя в первый же день помнут. Администрация дает послабления режима. Даже дурь может в камеру пропустить. Не говорю уж про табак и чифирь. Но я тебя выпишу в камеру, в которой сидят те, что по первому разу. Они робчее. И с администрацией из куражу на сотрудничество не идут, и новичку, конечно, прописку сделают, но «нагинать» тебя не будут.

— Культурно выражаешься. Какой университет кончал?

— У меня их два. Медфак петрозаводского университета и тюремный университет.