— Значит, вы будете решать…

— А что вас смущает? У нас лучшие в стране специалисты в этой области.

— Я все-таки сомневаюсь, Елена Викторовна, что все ваши пациенты жертвы воздействия психотронных приборов. Все же большая их часть шизофреники, — сказал бородатый очкарик. — Их болезненные состояния, обостряющиеся, как правило, в определенное время года, например весной, и даже появление на теле следов, напоминающих ожоги, звучащие в голове голоса — все это может иметь и другое объяснение.

— С другими объяснениями разбирайтесь у себя в институте. А в нашем мы ведем конкретное исследование и имеем вполне конкретные результаты, раздраженно ответила Сальникова-Тверская. Потом, словно извинясь за тон, проговорила спокойно: — Конечно, кое в чем вы правы: город насыщен интенсивными электромагнитными полями. Вокруг нашего института нет жилых домов, а если бы были, жители, наверное, слышали бы голоса и считали бы странные ожоги на теле. И все же, все же… Я несколько лет работала в лаборатории НИИ Минобороны. Я знаю, что говорю. Но больше, чем сказала, не скажу. Вам, как практикующим психиатрам, считаю, этого достаточно.

— У меня тоже пятна появляются на теле, — признался Сергей.

— Это может быть реакция на лекарства.

— Я не принимаю лекарств.

— Тогда — холодовая аллергия. Душ холодный принимаете?

— Да.

— Прекратите на время. И пятна пройдут. Ну, все, дорогие мои. У меня сейчас в отделе планерка, отчеты руководителей направлений. Для ознакомительной наша беседа и так была достаточно долгой. Будьте здоровы. Если хотите, можете посетить лабораторию электромагнитных воздействий, это на нашем этаже, в конце коридора.

— Успел что-нибудь снять? — спросила Марина Сергея, когда они вышли из комнаты.

— У меня камера работает в автоматическом режиме «скрытой»…

"ББ". БИЧ. ОПЕРАЦИЯ «ФАЛЬШАКИ»

— Что значит — "фальшаки"? — оторопел Бич? — Мы их взяли в крупном банке, это раз. Все баксы были пересчитаны в специальных приборчиках, которые определяют, настоящие они или фальшивые…

— Э, брат, банк-то коммерческий, что хотят, то и делают.

— Согласно нашей наводке, это был общак московской группировки, так называемой «Структуры»…

— Это заставляет задуматься. А вспомни операцию, которую мы проводили в Тунисе в 1989 году? Так все просто было. А оказалась простота обманчивая. Нам тогда подсунули 5 миллионов фальшивых долларов. Мы спасали государственные деньги, уплаченные за нашу военную технику, а нам подсунули…

— Там было другое. Нашей делегации выдали 5 миллионов наличными за поставки танков, потом эти деньги из самолета украли, вызвали нашу группу, мы нашли воров, нашли деньги, а они оказались фальшивые. И тут вопрос, старичок, были ли они фальшивыми с самого начала, или баксы поменяли после кражи.

— А тут не могло быть сознательной подмены? Ведь кто-то знал о готовящейся операции. Могла быть утечка информации?

— Исключено. Знали только члены моей группы. А в них я уверен как в себе. И потом, у меня есть серьезные основания считать, что похищение «общака» привело к панике в руководстве московской группировкой. Нет, брат, тут что-то не то.

— Значит, они эти фальшивые баксы считали настоящими?

— У них, как и у нас, есть соответствующая аппаратура.

— Сейчас в Марокко делают такие баксы, что никакая аппаратура…

— И все же можно отличить. Нет. Думай, что еще?

— А если это та часть общака, которая и должна состоять из фальшивых баксов?

— Поясни.