– Так, спокойно. – уговаривал он сам себя. – Информации слишком мало, чтобы делать поспешные выводы. А ведь так все хорошо начиналось! Казалось, учли все. Потихоньку стали убирать с ключевых постов империи людей Громовых и лояльных к ним родов. Весьма кстати пришелся конфликт Андрея с будущей императрицей. Она-то по молодости строила глазки молодому Громову, а он возьми, да и выбери другую, которую ему ненавязчиво подсунуло СБ Вяземских. Еще и сделал ее первой и единственной женой. Отказать императрице, пусть и будущей, это ж какие стальные яйца надо иметь? Путь от влюбленной девушки до разъяренной и пышущей ненавистью фурии был пройден быстро. А там – к месту сказанное слово, тонкий намек – и вот уже Громовым во дворце не рады. Нет, конечно, в глаза улыбаются, но отчуждение стало быстро расти. Там на бал не пригласили, здесь забыли поздравить с именинами. Высший свет быстро почувствовал, откуда ветер дует, и Громовы оказались практически в изоляции. Спасало только то, что это был древнейший уважаемый род, и уничтожать его в угоду спятившей от ревности принцессы никто не собирался. А кто бы собрался, то свои бы и задавили. Ибо сегодня их, а завтра тебя.

Тогда-то Вяземские и почувствовали, что это их шанс свалить беспокойного соседа и заполучить родовые знания. В те времена род Громовых был все еще силен, хотя от былой славы полководцев и искусных дипломатов мало что осталось. Но наличие в семье 4 архимагов делало их грозным противником. Управляя погодой, они могли стереть с лица земли небольшой городок, и даже Кремль, с его искусно разработанной защитой, хоть и выстоял бы, но пострадал бы сильно. И ныне бывший, а тогда – глава, правящий жесткой рукой, по тем временам считался одним из сильнейших магов империи. Он никогда не шел на компромиссы, предпочитая решать все вопросы силой. Единственное, что его сдерживало, это любимые жены, которые могли лаской и уговорами подавить гнев мужа. К сожалению для них, Николай Владимирович после перенесенной травмы не мог больше иметь детей, вот и досталась Андрею, единственному ребенку в семье, вся любовь женщин. Избаловали его безмерно, и вроде учили, как положено будущему главе рода, да видно, не в коня корм. Вырос неуравновешенным, наглым, не признающим никаких авторитетов. Неудобный род многим мешал, но его боялись и предпочитали не трогать. Все изменилось, когда сила стала покидать главу, и он передал власть своему сыну Андрею. Тот, не обладая ни силой отца, ни дипломатией матери, умудрился рассориться и с принцессой, и с другими родами, приближенными к императорской семье. Бывший глава скрипел зубами от гнева, но сделать уже ничего не мог. Высший свет не принимал их больше за своих.

Вяземские почувствовали, что их час настал. Стать ближе к принцессе труда не составило. На почве ненависти к Громовым к ней липли все, кому когда-либо перешёл дорогу всесильный старик. А вот потом убрать из ее окружения всех ненужных было сложнее, но они и с этим справились. После стали вести планомерную охоту на архимагов рода, убирая их без следов, по одному. СБ Громовых рыло землю в поисках врагов. Было даже уничтожено несколько мелких родов, которых заподозрили в причастности к убийствам. Все следы вели к Вяземским, как заказчикам и организаторам, но прямых доказательств их вины добыть не удавалось.

Эти действия еще больше настроили против Громовых правящую династию. Род подвергся осуждению и закрылся в себе, глава перестал бывать на любых значимых мероприятиях. Последней каплей для него стала гибель жен и смерть в автокатастрофе Андрея с супругой.

О, с какой ненавистью смотрел на него Владислав на похоронах, куда пришли все главы родов. Чистая, незамутненная ярость отражались в голубых как небо глазах.

– Даже немного жаль, – недобро усмехнулся своим мыслям Алексей, – что скоро эти глаза потухнут, и больше некому будет разговаривать с небесами, передавая их волю снующим на земле людям.