Разглядывая быстро сменяющиеся картинки в окне, я почти сразу же задремал. Только вот полноценно окунуться в сновидения не удалось.

Мы остановились через десять минут около небольшого села. В салоне сразу стало на шесть человек больше. И двое из них, пытаясь расплатиться самой обычной картой, подняли шумиху. Я приоткрыл один глаз, посмотрел на обычных деревенских гопников и попытался вернуться в царство морфея.

— Э, ты чо, ёпт, — один из «обрыганов» начал доставать кондуктора. — Ты чо, ёпт, не видишь, карточка нихера не работает! Чо вы за херь тут установили, а? Я по этой карте, бабкину пенсию получаю! Ты чо, ёпт, размагнитил мне её⁈

— Уважаемый, — послышался голос кондуктора. — Либо оплачиваете, либо выходите на следующей остановке!

— Да не бычь ты, Колян, — заговорил второй «ферзь». — Давай наликом⁈ А⁈ Чо, так пойдет⁈

Судя по всему, кондуктор одобрил такую оплату. Только вот денег у парней было немного. Они сначала докопались до ближайших «людей», кто вместе с ними сел в автобус, а потом направились ко мне.

— Эй, пацан, — грубоватый голос был обращен ко мне. — Дай червонец, а то не хватает!

Я открыл глаза, взглядом оценил масштаб местного быдла и про себя усмехнулся. Мда. И вправду, полноценный набор деревенского гопника. Кепки-восьмиклинки, классический спортивный костюм с трико и туфли.

Сброд, одним словом.

— Нет налички, — спокойно сказал я, сосредотачиваясь на более высоком из этой «пары».

— Ты чо, ёпт, — запищал ближайший ко мне «пацан». — Дерзишь мне⁈

Сломать руки обоим было просто. Но это привлекло бы ненужное внимание. Поэтому пришлось действовать иначе. Я сосредоточился на наушниках, которые торчали в ухе «длинного», и, со смехом в душе, послушал, что там поется. Типичный пацанский шансон про то, что ЗОЖ — это говно, лучше пить пиво и лапать баб.

Ожидаемо, от такого контингента. Музыка в наушниках остановилась, и «ровный парень» вместо шансона услышал громогласный голос, который я мысленно диктовал:

«Отошли от пацана».

Гопник не поверил тому, что услышал, выпучил глаза и дернул своего товарища за плечо.

«Ты что, нихера не понимаешь? Я сказал, отошли от пацана, пока ног не лишились!»

Гопник мигом побледнел, еще раз одернул своего товарища и что-то прошептал ему на ухо.

«Пошли нахер отсюда, придурки. Если не отойдете, на следующей станции мы похороним ваши тела.»

— Пошли, Колян, — сказал побледневший гопарь. — Шнур сказал, не трогать его… — он указал на наушники, но его не поняли. — Ну, Шнур…

— Какой нахер шнур? — оскалился Колян. — Ты чо, обкурился?

— Пошли, я тебе говорю! — понимая, что товарищ ничего не понимает, Коля просто оттащил своего собутыльника подальше от меня.

О чем они дальше шептались, я не знал, да и знать не хотел, хоть и мог подслушать их через микрофон устройств в их карманах. Самое главное, они больше меня не трогали.

Через два часа я приехал в Пермь и уже там, на такси, оказался на железнодорожном вокзале. По поддельному документу купил билет на рейс, который должен был стартовать через полчаса, до Нового Тагила.

Всё. Теперь меня ждет Штормовой предел, который поможет мне развиться и снова достичь высот, которых достиг в прошлом мире.

* * *

Усадьба Раскатных.

— Да не мог он далеко убежать! — Кирилл Слютников пытался успокоить Прасковью. — Ну куда бы он делся без денег, а, родная?

— Не знаю, Кирюша, — старушка сидела на обитом дорогой тканью диване и плакала. — Как же он… как же он умудрился так, а? Я же ему такую судьбу приготовила!

— Не переживай, родная, — Кирилл сел к Прасковье и приобнял ее за плечи, утыкаясь носом в ее плечо.