— Ну ты и дебил, — Воробьёв-младший аж телефон от уха убрал, с удивлением переваривая услышанное от отца. — Слышишь меня, дебилоид?

— Пап… чего ты так со мной разговариваешь⁈

— А ты знал, воробушек, что подстреленные птицы не могут выжить в диких условиях? — голос уже стал моим. — Так что, пиши-пропало. Клоун.

Стрелка в этот момент накопила в себе заряд, выпустила его в аккумулятор телефона и выпрыгнула из мобильника. Воробьёв успел увидеть вспышку, которая вылетела перед ним и умчалась в лес, а затем его голова взорвалась.

Телефон, который он держал у уха, сдетонировал через две секунды, оторвав кисть и снося половину головы.

«А нет, не половину, — я посмотрел на труп глазами белки. — Оказывается, у него были мозги. Хех.»

Я вернулся к отряду через пять минут. Подоспел как раз к тому моменту, когда все вокруг хватились пропажей одного курсанта. Капрал Ежиров дал задание — найти курсанта, ну и…

Кто-то из воздушников начал строить из себя профессионального следопыта и повел часть группы по другому направлению. Ежиров в это время молча наблюдал, и мне пришлось помочь.

Опять же, с помощью Стрелки я ломал ветки и сучья, привлекая внимание неудавшегося следопыта. И в конечном счете, через четверть часа мы вышли на труп.

Задумчиво разглядывая мозги по всему пню, Ежиров сказал:

— Кто видел, как он бежал?

— Я, — тут же сказала Хирова. — Он удрал сразу, как промазал ветром, испугался. Я его один раз окликнула, но он не реагировал.

— Забавно, — задумчиво произнес Глеб. — Дал деру во время боя, так видимо, — он посмотрел на остатки мобильника. — Решил позвонить кому-то.

— Папашке, наверное, — усмехнулся Митюшкин.

— Угу, — Глеб достал свой телефон, сфотографировал тело и напоследок сказал: — То-то его телефон и подвел. В целом, таким не место в Училище. Трусы долго не живут, и это относится ко всем. — Он обвел взглядом столпившихся курсантов. — Возвращаемся, телом займутся другие.

Мы пошли в обратном направлении, где я подслушивал разговор Ежирова. В целом, ситуация выходила простая. Ежиров подтвердил, что телефон курсанта взорвался и тот умер от техники, а не от кого-то. На вопрос: «Как такое могло произойти?» капрал Фантом ответил просто:

— Переизбыток маны. Парень, видимо, наделал кучу, и сам того не понимая, выплескивал из себя силу от страха. Сами знаете, уважаемый, — я не понял, с кем он говорил. — Адреналин штука опасная, а телефоны и прочая техника иногда подводят.

В училище мы вернулись где-то через час. За время пути до меня дошли «слухи» от систем безопасности, что объявился Тарас. Затем камеры на старом участке показали мне занимательное видео, где того била бывшая жена по лбешнику.

«С этим козлёнком надо бы разобраться. А то опять явится, да дел натворит, — я посмотрел на курсантов, которые мирно дремали в кузове. — Да и мы еще не поквитались за его разбойников, которые думали меня ограбить… да и не хочется, чтобы Клава и Иваныч страдали от действий этого идиота. Так… а чего это меня волнуют чужие дела?»

— Ты как? — Глеб сел рядом со мной, сдвигая курсантов. — Нормально?

— Да, вполне, — хмыкнул я. — А чего?

— Просто спрашиваю, Георгий, — Ежиров потер виски. — Странная смерть, не находишь?

— Да не, электроприборы — вещь не самая надежная, — улыбнулся я. — Всякое бывает.

— Особенно в руках сильного молниевика, — Глеб не смотрел на меня, но я явно почувствовал, что в его словах был тонкий намек.