Но ее пугало не только поведение Георгия, а также ее безалаберность. Она ведь видела Емельяна раньше, на приеме у ее мужа Кирилла.

— Какой же ты безжалостный, Гошенька, — она всплакнула вполне естественно, без приторных ноток театральности. — В музыкальной школе ты был таким… таким…

— Прасковья Игоревна, доброе утро, — на пороге гостиной появился Иван Рубцов, начальник службы безопасности рода. — Могу войти?

— Ты чего здесь делаешь? — озадачилась Раскатная. — Сегодня у гвардии же личный досмотр.

— Я прибыл по указанию главы рода, — официально заявил Рубцов. — Георгия Игоревича.

— Главы рода, — задумчиво повторила Прасковья, но противиться этой фразе не стала. — И что же хочет глава рода? А?

Рубцов прошел в гостиную, поставил на столик перед Раскатной ноутбук и начал поочередно показывать документы, фотографии и видео, где были все приписки и махинации Кирилла.

— Не надо мне устраивать презентацию, Иван, — строго сказала Прасковья. — Я и сама могу разобраться.

— Приказ главы рода — донести до вас информацию лично, — пожал плечами, ответил Рубцов. — Вы уж извините, Прасковья Игоревна.

Женщина хмыкнула, кивнула, но продолжила смотреть. И после каждого просмотренного файла у нее сильнее и сильнее начинало болеть сердце. А в какие-то моменты глаза на лоб полезли.

— У Кирилла Слютникова, — комментировал почти каждый документ Рубцов, — за спиной больше полусотни грабежей. Из этих пятидесяти преступных элементов, больше половины — грабежи дворян. Он кинул на крупные суммы дворян только по Пермскому краю. Понимаете?

В ответ был лишь кивок.

— Сутенерство, где его должны были судить в Екатеринбурге, насилие, рэкет, а также, — Иван Рубцов включил видео совершенно другого характера, — убийство. Он нанимал целые бригады наемников, расправляясь со своими конкурентами. И, — он увидел, как открыла рот Прасковья и «добил» ее, — полный отчет с продажи раритетных фигур, статуэток, книг и прочего. Все это он вынес из поместий Раскатных. Также здесь есть валютные счета, на которые приходили деньги с ваших карт. Он обворовывал род Раскатных с тех самых пор, как умер бывший глава. Что уж говорить про наемников, которых он посылал, чтобы убить вашего внука?

— И зачем ему… — она опять начала плакать. — Зачем ему смерть Гоши?

— Убить последнего наследника ради выгоды, — хмыкнул Рубцов. — После его смерти главой рода остались бы вы. И он, разумеется, продолжая вешать лапшу на уши, доворовывал бы имения.

Прасковья была в полном шоке. После ее слов: «убью старика», начальник службы безопасности рода взял в руки свой телефон и набрал номер Георгия. А затем, когда «глава» рода взял трубку, передал ее Прасковье.

— Слушаю, — протянула Прасковья.

— Ну, в общем, бабуль, ты все сама видела, — голос Георгия был спокойным, немного приглушенным. — Теперь сама выбирай, ты с главой рода или против меня. Третьего не дано.

— Гош, я…

— Останешься со Слютниковым, я вас обоих в порошок сотру. Учти. Предательства я не прощу и не смогу понять тебя, если ты решишь простить Кирилла.

— Я с тобой, Гоша! — не раздумывая, ответила Прасковья.

— Ну, раз со мной, бабуль, тогда тебе нужно выполнить несколько условий, — не дожидаясь, пока Прасковья спросит, Гоша начал: — Перестань плодить в нашей гвардии бандитов Слютникова. Это обязательное условие. Еще, не раскрывать Кириллу моих карт, ну и слушать меня всегда, как это делает Рубцов. Тогда я верну величие нашего рода и уничтожу всю грязь на нашей территории.

— Хорошо… Гошенька.