— Вынужденные меры? — задумчиво процитировала меня Ежирова. — Лечение… с каких пор, вы, Георгий, доктор?

— А с чего ты взяла, сударыня, что я лечу? — я усмехнулся в ответ. — А вообще, это родовой секрет. Так что увы, ничего рассказать не могу.

Настя хмыкнула на мои слова, но уходить сразу не стала. Посидела с нами в гостиной, пока я кушал. Пилила взглядом Катю, но ничего не говорила. А затем, все же, душа поэта не выдержала тишины:

— Что же, — она встала с кресла, расправила волосы и закончила: — Я, пожалуй, пойду.

Сказала она это как-то уж больно недовольно. Но никто спорить не стал, и уговаривать остаться — тоже. Хотя она, судя по ее поджатым губам и взгляду, хотела остаться. Или чтобы ее начали просить не покидать нас.

Странная девушка. Очень.

Когда Ежирова уехала, я начал показывать дом Кате. Она была поражена новому ремонту, учитывая, что она была осведомлена о случившемся с моей усадьбой. Тут, видимо, разведка Распутиных работала очень хорошо.

Но на все вопросы, мол, как быстро отремонтировали дом и во сколько обошелся сам ремонт, я отвечал загадками. Не хотел раскрывать всех своих козырей, а особенно, что с капралом Фантомом мы в хороших отношениях. И что именно его работники мне все сделали дешево и в кратчайшие сроки.

Когда пришла пора показывать Распутиной ее комнату, девушке поплохело. Она побледнела, прикрыла глаза и начала сползать по стене вниз. Подхватывая сударыню, я отнес ее до постели, бережно положил и для вида поставил рядом один из своих модулей.

— А оно здесь зачем? — она прищурилась. — Эта штука для чего?

— Лекарство, — слукавил я. — Как вы себя чувствуете, сударыня?

— Слабость, — зевнула она. — Голова заболела, да и состояние, словно… по мне трактор проехал.

— Чудесное сравнение, особенно для дворянки, — усмехнулся я. — Привыкайте. В ближайшее время такие резкие упадки сил будут частыми. Чумной ток, который я вытащил из вашего организма, оставил множество ростков. И пока я все не удалю, увы, состояние лучше не станет.

— А почему сразу все не убрали? — она смотрела мне прямо в глаза и тяжело дышала. — А, Георгий? Поясните пожалуйста!

— Чумной ток хорошо прячется в организме. Как паразит. Когда вам становится дурно, появляется слабость и головокружение, это одна из причин «проявления» заражения. Чумной ток, так сказать, показывается, и мы тут же его убираем.

— Мы? — она нахмурилась. — Кто-то еще живет в вашей усадьбе?

— Мы, — протянул я. — Это я и вот эта вот штукенция, — указал на модуль. — И еще, Екатерина Семеновна, вы позволите мне подключиться к вашим смарт-часам? Чтобы я был в курсе ваших биоритмов и состояния?

Ответом был короткий кивок.

Распутина уснула через пару минут, как только я вытянул небольшой «кусочек» чумного тока. Благополучно засопела, ну а я не стал стоять над душой.

«Вот так дела, конечно, — я спустился на первый этаж, посмотрел на Илью, который рубился в игровую приставку, сидя на диванчике. — Я ведь до сих пор не назначил цену Семену Семеновичу за лечение. Сейчас прикинуть стоимость или потом заняться этим вопросом?»

— Гол! — радостно заголосил Илья, тыкая в кнопочки. — Нет. Йух, штанга!

Я прошел в комнату, привлек к себе внимание и приложил палец к губам, тонко намекая, чтобы он вел себя потише. Благо, Илью дважды просить не пришлось. Он кивнул, подмигнул мне и еще яростнее начал тыкать в джойстик.

«А что по цене? — я продолжал размышлять насчет лечения. — Если я — уникальный специалист, то и цена, наверное, должна быть, хех, уникальной.