Оказалось, Олег Казящий сбежал из больницы имени Зайцева!

— Да ну нафиг, — я улыбался как в последний раз, слушая репортаж.

— Напряжённые события в мире золотых дворян, — говорил причудливый корреспондент. — Представитель одного из мелких дворянских родов сбежал из больницы имени Зайцева! При этом…

В общем, корреспондент драматизировал эту ситуацию. Мол, настолько у дворянина в жизни всё плохо, что он, несмотря на страшную болезнь, решил встретить смерть у себя дома. Понятное дело, что это была откровенная чушь, но разве СМИ когда-то делали что-то по-человечески?

— … больница готовит документы для обращения к главе рода, Никите Казящему, с просьбой о срочном и незамедлительном лечении беглеца! С вами была Олеся Майерс! До новых встреч!

«Интересно, а что, если немного „подкорректировать“ картину? — я с интересом прищурился, наблюдая, как в сюжете вскользь упоминались возможные умственные проблемы Олега. — А то чего это он? Окажется ещё, что здоров, а нам же это не нужно!»

Используя свои связи и возможности, я добавил в готовящийся медицинский отчёт несколько диагнозов, усиливающих и без того неприятное впечатление.

Среди них оказались: мозговые дисфункции, симптомы психической нестабильности, а также указания на возможные умственные отклонения. Документ теперь выглядел как полный перечень причин, почему Олегу Казящему нельзя доверять ни управление, ни самостоятельность. И это очень скоро тоже должно было дойти до СМИ.

— Ау-ау-ау, я тебя всё равно найду… — пел я, глядя на фотографию Олега Казящего на экране телевизора.

Никита Олегович Казящий

— Ерунда какая-то, — Никита Олегович задумчиво перелистывал документы на своего братца. — Получается, Олег еще и дегенерат? — он призадумался, постучал костяшками пальцев по массивному столу и замотал головой. — Нет, он, конечно, не самый умный родственник, но точно не дегенерат.

Однако бумаги, которые ему доставили из больницы имени Зайцева, указывали на совершенно другую суть происходящего. Диагнозы, мнения врачей, а также эмоциональные письма от медперсонала — всё указывало на одно: его младший брат, Олег, нуждается в срочном лечении. Одно дело, что он дурак дураком, но вот другое — что он опасен для общества. У него нашли зародыши бешенства! Нашли нездоровые наросты в тонкой кишке.

— Ага, псих-дристун, — Никита нахмурился, отложил бумаги в сторону и вызвал слуг, чтобы привели Олега. — Ну, сейчас мы и узнаем…

Своего брата он, конечно же, сразу поймал. Как тот сбежал, сдавать его он не собирался, но ситуация выходила из ряда вон выходящая. Нужно было думать, всё обговорить и принять решение.

Когда Олег Олегович вошел в кабинет, в сопровождении двух санитаров, которых нанял Никита, глава рода тяжело вздохнул. На братца было тяжело смотреть. Весь опухший, синий, с огромными синяками под глазами и болью в глазах. Олег, конечно, несмотря на свое состояние — держался молодцом. Немного нервничал, но не агрессировал.

«Интересно, почему он такой… спокойный? — Никита озадаченно рассматривал брата. — Учитывая, что там у него написано, он должен уже по ковру жопой елозить, вытирая её. Но нет, на вид вполне адекватный. Ну а злобный такой… а кто бы не был злобным, когда тебя целыми днями препарируют и пичкают чем не попадя?»

— Никита, что это всё значит? — всё же первым не выдержал Олег. — Я здоров, ты же сам знаешь! Зачем здесь эти санитары? Почему ты не уберешь их?

Никита тяжело вздохнул, вставая из-за стола. Он не знал, во что верить. Но, тем не менее, выбор нужно было сделать, и он принял сторону врачей. Ну не будет же целая делегация нарочно писать гадости про его братца⁈

— Олег, ты болен, — тяжело выдохнув, заявил Никита.