Снаружи не было никаких вывесок. У входа не было ничего примечательного, кроме ворот, которые охраняли опытные на вид мужчины в тёмных костюмах. Дорогие тёмные костюмы. Если охранники могли позволить себе носить такое как рабочую униформу, это означало, что, кто бы ни владел этим зданием, у него были деньги. Большие деньги.

Я обошла здание, из осторожности стараясь оставаться на дальней стороне улицы, чтобы убедиться, что чувство покалывания от энергии поискового заклинания подтверждает местонахождение Томаса, но внутри всё равно кто-то обратил на меня внимание. Чувствовалось, как глаза охранника, даже сквозь очки, следят за мной. Возможно, стоило сделать первый заход под завесой, но Гарри всегда был против применения магии, за исключением случаев, когда это действительно было необходимо, иначе слишком легко потом начать использовать её на всякие мелочи.

В каком-то смысле я лучше понимаю, «как» использовать магию, чем Гарри. Но у меня хватило сообразительности понять, что мне никогда не стать столь же умной, как он, когда дело дойдёт до «зачем».

Я зашла в «Старбакс» по-соседству, заказала чашку жидкой бодрости и задумалась о том, как попасть внутрь. Мой язык свидетельствовал на проводимом мной Великом суде, когда я почувствовала присутствие быстро приближающейся сверхъестественной силы.

Я не запаниковала — паника приводит к гибели, вместо этого я, сверкая пятками, рванула в коридорчик, ведущий в тесную уборную. Заперлась внутри, достала жезлы из заднего кармана, проверила уровень энергии в браслетах — оба были готовы к действию. Кольца также были полностью заряжены и почти идеально подходили к тому, что могло произойти.

Итак, я успокоила мысли, сделала небольшое усилие воли, прошептала заклинание и исчезла.

Завесы — достаточно сложные заклинания в магии, но у меня был талант к ним. Становясь по-настоящему и целиком невидимой, получаешь настоящую головную боль: свет, проходящий сквозь тело, в буквальном смысле замораживает, как последняя стерва, к тому же при этом становишься слеп как крот. Стать невидимым можно было и по-другому. Качественная завеса оставляла видимыми только небольшое мерцание в воздухе да несколько слабых теней там, где их не должно быть, и делала кое-что ещё. Она создавала ощущение обыденности в воздухе вокруг, ауру скучной заурядности, которая, как правило, чувствуется разве что на нелюбимой работе, примерно в три тридцать пополудни. Как только этот эффект объединяется со значительным снижением видимости очертаний, оставаться незамеченным становится почти так же легко, как дышать.

Исчезнув за завесой, я также создала изображение, ещё одну комбинацию иллюзии и внушения. Это было просто: появилась моя копия, как моё отражение в зеркале, честная и весёлая на вид, прямо-таки преисполненная добродетелью. Ощущения, сопровождающие этот образ, были просто разновидностью большой дозы меня: звуки моих шагов и движения, запах шампуня из ванной Баттерса, аромат моей чашки кофе. Я привязала изображение к одному из колец, что носила на пальцах, и сделала самостоятельным, поддерживая энергией, запасённой в лунном камне. Затем я повернулась, с собственным изображением, облегающим моё невидимое тело, как костюм из света, и вышла из кофейни.

Оказавшись на улице, я сделала крутой поворот, простой манёвр уклонения. Моё изображение повернуло налево, а я направо.

Для любого постороннего это выглядело так: молодая женщина только что вышла из кофейни и решила прогуляться по улице с чашкой кофе. Она явно наслаждалась жизнью. Я заставила свою копию немного подпрыгивать и раскачиваться при движении, чтобы сделать её намного более заметной (и, следовательно, лучше отвлекать). Она может идти по улице милю или больше, прежде чем просто исчезнет.