Элен ахнула.

— Добби, — чуть слышно произнесла она, — он правду говорит?

— Думаю, — ответил Добби, — что на этот раз он прав.

Мы встали.

— Леди, — сказал полисмен Элен, — перегоните машину в другое место. А вы перейдите улицу, — велел он нам с Добби. — Как только приедут остальные, мы оцепим ваш дом.

Мы зашагали через улицу.

— Леди, — повторил полицейский, — отгоните машину.

— Если хотите остаться вместе, — предложил Добби, — то я отведу машину в сторону.

Элен дала ему ключи, и мы вдвоем перешли через дорогу. Добби сел в машину и уехал.

Другим машинам полисмены тоже велели уехать.

Подъехало несколько полицейских машин. Из них выскочили люди: одни стали оттеснять толпу, другие начали окружать дом. Время от времени из дверей кухни продолжали вылетать обломки мебели, постельное белье, одежда, занавески. Куча росла на глазах.

Мы стояли на противоположной стороне улицы и смотрели, как разрушается наш дом.

— Скоро они должны закончить, — сказал я со странной отрешенностью. — Интересно, что будет дальше?

— Рэндолл, — со слезами произнесла Элен, — что нам теперь делать? Они испортили все мои вещи. А они… это все застраховано?

— Откуда я знаю? Никогда об этом не думал.

В том-то и дело — такое никогда не приходило мне в голову. И кому — страховому агенту!

Я сам выписывал полис и теперь отчаянно пытался вспомнить, что там было напечатано мелким шрифтом. Мне стало не по себе. Ну как, спросил я себя, как можно было подобное предвидеть?

— В любом случае, — сказал я, — у нас есть кое-какие вещи. Мы сможем их продать.

— Мне кажется, тебе стоит согласиться на пять тысяч. Что, если приедет кто-нибудь из властей и увезет камень?

А ведь она права, подумал я. Это один из тех случаев, которые могут весьма заинтересовать власти.

Я принялся раздумывать, стоит ли соглашаться на пять тысяч.

Трое полицейских пересекли двор, вошли в дом и почти сразу выскочили обратно. Следом за ними вылетел золотой рой. Жуки гудели, жужжали и летели так быстро, что, казалось, следом за ними в воздухе остаются золотистые полоски. Полицейские бежали зигзагом, спотыкаясь, ругаясь и размахивая руками над головами.

Толпа подалась назад и начала разбегаться. Полицейский кордон разорвался и удалился, пытаясь сохранить достоинство.

Я опомнился за соседским домом по ту сторону улицы и обнаружил, что продолжаю мертвой хваткой сжимать руку Элен. Она была зла, как оса.

— Незачем было меня так быстро волочить, — сказала она. — Сама бы добежала. Из-за тебя я потеряла туфли.

— Да наплюй ты на туфли, — резко ответил я. — Дело становится серьезным. Пойди отыщи Билли и уходите отсюда. Поезжайте к Эми.

— Ты знаешь, где Билли?

— Где-то здесь. Со своими приятелями. Походи, поищи ребят.

— А ты?

— Я останусь.

— Ты будешь осторожен, Рэндолл?

Я сжал ее плечо и поцеловал.

— Я буду осторожен. Ты ведь знаешь, какой из меня храбрец. А теперь иди и отыщи мальчишку.

Она ушла, затем вернулась.

— А мы вообще вернемся домой?

— Думаю, что да, — ответил я. — И скоро. Кто-нибудь придумает, как их выгнать.

Я смотрел ей вслед, и ложь, произнесенная вслух, заставила меня похолодеть.