В течение часа они составляли график встреч с руководителями местных филиалов фирмы, которым надо было сообщить о предстоящем визите Бриджет и проинструктировать, что в связи с этим делать. Разрабатываемый план презентации должен был быть максимально детализирован, коль скоро его предстояло не просто послать в Хьюстон, но передать в собственные руки Бриджет.

Составление графика близилось к концу, когда вновь зазвонил телефон. На этот раз – принадлежавший лично Клер.

– Клер Маркем, – сказала она, взяв трубку.

– Клер, это Дэвид. Как дела?

– Могли бы быть лучше, – буркнула она в ответ.

– Мы встретимся вечером? Надеюсь, ничего не изменилось?

В голосе Дэвида слышалось беспокойство. Он явно опасался, что Клер постарается найти предлог, чтобы уклониться от встречи.

– Да, конечно, – нехотя ответила она.

Откровенно говоря, меньше всего Клер сегодня хотела встречаться с Дэвидом Олстоном. Но разочаровывать его не хватило духа. Для Дэвида их отношения были чем-то вроде новой детской игрушки. Отнять ее было бы очень жестоко. Хотя Клер хотелось сегодня пораньше улечься спать, почитав на сон грядущий какой-нибудь роман.

– Прекрасно! – обрадовался Дэвид. – Ты хочешь, чтобы мы поужинали?

– Мне не на чем готовить. Или ты забыл, что моя кухня вся разобрана?

– Тогда, может быть, я закажу столик в «Айви»?

– Нет, нет! Не надо! У меня не то настроение, чтобы наряжаться в вечернее платье. Лучше сходим в местный итальянский ресторанчик.

Клер отлично понимала, чего Дэвид потребует от нее после ужина, и надеялась, что тот откажется идти во второсортный ресторан. Но он с готовностью ответил:

– Хорошо. Значит, в восемь часов?

Про себя Клер отметила тот восторг, с каким это было сказано. Итак, дитя предвкушает вновь получить любимую игрушку. И сейчас до конца дня будет думать, как с ней играть…

День тянулся очень долго. С тех пор как начались работы по строительству новой кухни, Клер, приходя домой, видела у задней стены одного Гэри, занятого своим делом. Остальные строители к этому времени уже давно расходились. Но сегодня она вернулась слишком поздно и не застала даже Гэри. Дом казался пустым и покинутым.

Было уже половина восьмого. Клер поднялась на второй этаж и, расстегивая по пути свой черный костюм, прошла в ванную. В недалеком будущем она планировала выгородить здесь отдельный душевой отсек. Но пока душ находился в той же ванной.

Клер отрегулировала температуру воды и встала под приятные, ласковые струи. Зажмурившись, подставила им лицо. И при этом продолжала думать о Гэри, его сильном вспотевшем теле, воображала, как приятно было бы прижаться к нему…

В жизни Клер было немало мужчин. Некоторые из них вроде бы ей вполне подходили. С другими она довольно быстро расставалась. Но никогда еще Клер не доводилось видеть такого физического совершенства. Мускулы Гэри, казалось, были выточены из камня. Клер невольно представляла себе сладость его объятий и покоряющую силу рук. И от этих мыслей все тело ее начинало дрожать.

Она быстро вымылась, вытерлась белым широким полотенцем, старательно вычистила зубы. И еще в ванной решила надеть розовое ситцевое платье с глубоким вырезом спереди, оставлявшее в значительной мере открытыми ее стройные ноги. Затем села за столик перед зеркалом и сделала легкий макияж.

Раздался звонок в дверь.

– Ты очень пунктуален, – сказала она выросшему на пороге Дэвиду.

Он действительно всегда отличался пунктуальностью. Даже сверхпунктуальностью. Клер иногда хотелось, чтобы ее поклонник обладал подобным качеством не в такой степени.

– Извини, – сказал Дэвид, целуя Клер в обе щеки и застенчиво краснея.