Илья Данилович плеснул огненной жидкости в стакан, не закусывая, выпил. На душе не полегчало, скорее наоборот. Но все равно рука снова потянулась к стакану...

Проснулся он на шатком продавленном диванчике в своем кабинете. Выпито было вчера немало, но похмельный синдром не мучил. Голова чуточку тяжеловатая, но это пройдет. Поспать бы еще немного, но уже половина восьмого, скоро начальство подтянется. Планерка, все такое... Да и у самого работы хоть отбавляй. Уголовный розыск районного масштаба – это полный вагон и тележка криминальных событий. Там что-то украли, там кого-то обокрали, кто-то кого-то покалечил, и убийства случаются, не без этого. И ноша целиком на плечах оперов. Начальство, конечно, помогает, но больше советами, к счастью, не всегда глупыми...

После планерки Спасский взялся за документы – рапорты, отчеты, отписки. Переговорил со следователем насчет сизовского пасынка, надо же было выполнять взятое на себя обязательство. После обеда – «живая работа» с потерпевшим. У женщины вырвали сумку, когда она заходила в автобус. Это был уже четвертый случай за последние две недели, работа в этом направлении велась, и довольно успешно. Илья Данилович знал, чьих рук это дело. Нештатные осведомители подсказали. Так что в данном случае он знал ответ на истерический вопрос «Куда смотрит милиция?». Милиция смотрит куда надо. Он дал женщине лист бумаги и ручку, чтобы она составила подробную опись пропавших вещей, а сам вместе с Макеевым отправился по одному адресу. Для страховки взял людей из группы немедленного реагирования. На автобусных остановках орудовали малолетние наркоманы, а этот народ непредсказуемый. Как бы вчерашний случай не повторился.

Но все обошлось. Компания юных джентльменов удачи была в полном сборе, сопротивления никто не оказал. При обыске была обнаружена похищенная сумочка, ставшая, правда, заметно тоньше. Но факт оставался фактом – преступление раскрыто, преступники задержаны. Так что вряд ли у потерпевшей повернется язык обвинить милицию в бездействии...

Домой Спасский попал в десятом часу вечера. Надо сказать, не самое позднее для опера время. Но говорить было некому. Жена на какой-то корпоративной вечеринке, дочь у подруги. Никому до него нет дела, никто перед ним не отчитывается. Обидно. Но что есть, то есть. Сам виноват, что поставил свою работу выше семьи...

Марина вернулась домой в четверть двенадцатого. Безрадостное «привет, папа», и на этом все. Закрылась в своей комнате, а чем она там занимается – это ее личное дело. В свою личную жизнь она впускала только маму.

А мама появилась в первом часу ночи. Слегка подшофе. Но перед мужем оправдываться не стала. Жена у него независимая...

Когда-то Лариса работала учительницей в школе. У него зарплата мизерная, у нее еще меньше. Концы с концами еле сводили. Зато любили друг друга, сколько страсти было в их отношениях. Но со временем любовный пыл поутих, чему в немалой степени способствовала Лариса. Сначала она стала упрекать мужа в том, что он чересчур много работает, затем стала придираться к его низкой зарплате. Однажды даже высмеяла его – дескать, другие менты не чураются взяток, а он, ха-ха, бессребреник. Состоялся серьезный разговор, но Лариса не приняла его оправданий, как пилила его за несостоятельность в финансово-должностных вопросах, так и продолжала пилить. Положение не улучшила даже прекрасная двухкомнатная квартира в престижном районе Москвы. Скорее наоборот, обострила отношения между супругами.