– Не знаю… Надо посмотреть, я точно помню, сколько у меня должно остаться денег.

Она поставила сумку у ног и открыла кошелек.

– Нет, мои деньги все на месте, – заявила она, деловито пересчитывая купюры. – Так что ты можешь взять их себе.

– Зачем вы так? – Санька по взрослому покачал головой. – Ведь вы нарочно уронили. Возьмите.

Она повторила его жест.

– Оставь их себе.

– Не возьмете?

Татьяна снова покачала головой.

Он разжал кулак, и десятка упала на землю.

Санька, беспечно насвистывая, пошел прочь.

5

– Саша! – Она впервые назвала его по имени.

Мальчик удивленно оглянулся. Удивление быстро сменилось улыбкой: он узнал эту женщину, которая вчера пыталась разыграть его. Она шла ему навстречу; Санька помог ей, улыбнувшись, теперь на лице женщины светилась неподдельная радость.

– Здравствуй, Саша!

– Здравствуйте. Вы такая рассеянная! – напомнил он и улыбнулся еще шире.

– Давай познакомимся, – предложила она. – Меня зовут Таня.

– А лет то вам сколько? – удивился беспризорник.

– Мне?.. Двадцать… Ну, около тридцати. Если хочешь, называй меня тетя Таня.

– А зачем? – в лоб спросил Санька.

– Не знаю… Я хочу с тобой поговорить. – Она некоторое время молча смотрела на мальчика, потом наконец решилась. – Вот что, Саша, ты, пожалуйста, не обижайся за вчерашнее. А сегодня я поступлю по честному, хорошо?

– Денег дадите? – сощурился мальчик.

– Посмотрим. Сначала я хочу тебя накормить. Хочешь есть?

Санька шмыгнул носом. Его глаза слегка покраснели, было видно, что он простужен. И немудрено, в его то одежонке. Есть он хотел. И женщина ему понравилась, сразу видно – добрая.

Через десять минут он за обе щеки уплетал кулебяку, запивая горячим чаем. Глядя на Саньку, Татьяне тоже захотелось есть. Она отошла от столика к прилавку и взяла себе стакан кофе и пирожок с капустой.

Санька съел одну кулебяку, вторую завернул в промасленную бумажку. Татьяна улыбнулась:

– Потом съешь?

– Не, другу отнесу, – пояснил мальчик. – Он болеет, не встает.

Женщина понимающе покивала. Девятилетний мальчик виделся ей даже не юношей, а вполне взрослым, рассудительным человеком, повзрослеть которого заставила жизнь. Татьяне хотелось спросить о его родителях, родственниках, но чувствовала, что еще рано. Судя по всему, у мальчика никого нет. Недавно она узнала страшную статистику, оказывается, беспризорных детей сейчас больше, чем в первые послевоенные годы.

Санька, смешно надувая щеки, дул в стакан и мелкими глотками допивал чай. Он так и остался в своей кепке, несколько стесняясь сказав, что у него грязные волосы. Татьяне хотелось пригласить его к себе домой, вымыть, накормить, но она не видела продолжения. Что делать дальше, когда хоть на некоторое время мальчик побудет в теплой домашней обстановке? Ему и ей непросто будет, когда придет пора расстаться. Ей – мучительно ждать, когда он скажет, что ему пора; ему, когда его попросят или сделают вид, что его время закончилось.

И конечно, она не подумала о том, что мальчик может оказаться наводчиком и что вскоре ее квартиру обчистят. Обычно милосердие просыпается в людях неимущих или близких к этому состоянию. Татьяна жила одна, отдельно от отца, который после смерти жены сошелся с другой женщиной. Так получилось, что их отношения если не разладились совсем, то стали натянутыми. У нее была двухкомнатная квартира, хорошая обстановка, нормальная работа с приемлемым для сегодняшнего времени окладом. Она считала себя обеспеченной, но не более, потому что лишних денег никогда не водилось.