Полюбовавшись невиданным зрелищем, прибывшие разбрелись по залу, разглядывая развешанное по стенам оружие. Топоры, дротики, алебарды, бронзовые доспехи и щиты из толстой буйволиной кожи с непременным изображением языков огня в круге. Мечи и кинжалы всевозможной формы – прямые и изогнутые – занимали пространство стен до высоты трех метров.

Внимание Алана привлекли мечи с волнообразными лезвиями, но едва он протянул руку к одному из них, как раздался крик сына вождя. Он что-то сказал Вахиду, тот, в свою очередь, перевел Алану, а тот остальным:

– Сын Ассинарха сказал чужеземцу, что прапредки их, исполняя волю единого бога животворящего огня Ахурамазду, чтобы искоренить зло, торжествующее над добром, напоили металл этих мечей страшным ядом, таким, что даже невидимая царапина вызовет мгновенную смерть.

– Стратегическое оружие древних! – откомментировал Сарматов. – Я читал об этом. Современная наука не может разгадать тайну их технологии.

– Не дураки были предки! – подмигнув майору, обратился к Алану Бурлак. – Может, их завезли все-таки с другой планеты, а?

– Слушай, говорю тебе – они марсиане, а ты: козел, козел! – откликнулся тот, возбужденно размахивая руками.

Внезапно за их спинами одна из стен стала уходить в скалу, открывая еще один зал, в котором полыхал большой костер. Перед ним на малахитовом троне восседал старец. Белоснежная длинная борода и такие же белоснежные волосы на голове подчеркивали черноту его изрезанного глубокими морщинами лица и неправдоподобно изумрудный цвет его раскосых глаз. Жестом руки старец подозвал прибывших к себе. Когда они подошли, он обратился к старому Вахиду. Тот что-то стал отвечать старцу, постоянно кивая на Сарматова и его людей. Выслушав Вахида, старец пристально всмотрелся в лица бойцов, потом показал на белые длинношерстные шкуры гиссарских овец, устилающие каменный пол перед троном. После того как все уселись, он повел неторопливый разговор. Каково же было изумление Сарматова и остальных, когда они поняли, что говорит старец на чистейшем русском языке.

– Сколько же вам лет, многоуважаемый Ассинарх? – вырвалось у Сарматова.

– У людей моего племени не принято считать годы, – ответил старец. – Но когда была война с англичанами, Ассинарх был уже зрелым воином и вождем людей горы, не подчинившихся воинам английской королевы.

– Около ста, значит! – уважительно поглядывая на старца, заметил Бурлак.

– Простите за нескромный вопрос, – вновь вступил в разговор Сарматов. – А кто вы?.. Я был во многих странах, но нигде не встречал расы, похожей на вашу. Нужно сказать, что религия, которую вы исповедуете, мне тоже неизвестна.

Старец улыбнулся в бороду, на мгновение показав белые зубы, невероятно крепкие для человека, который живет на этом свете уже сто лет.

– Трудный вопрос, воин! Персы зовут нас гебрами, но мы не гебры. Индусы зовут нас парсами, но мы не парсы. Но, как гебры и парсы, мы веруем в бога животворящего огня Ахурамазду, поклоняемся пророку нашему Заратуштре и исполняем его священный канон Авесту, за что нас не любят люди этих гор, верные пророку Мухаммеду. Они считают нас детьми шайтана, потому что мы не похожи на них. В подлунном мире, воин, горе тому, кто осмелился быть похожим на самого себя.

– В Штатах не поверят, что я был у огнепоклонников – зороастрийцев! – воскликнул невпопад американец.