Ольгу посадили в грузовой отсек «форда». Марат связал ей ноги веревкой, а Олег спустился в подвал, собрал в мешок оставшиеся после нее вещи, а потом прошелся по дому, уничтожая следы их пребывания. Он чувствовал, что в его жизни начинается новый, не похожий ни на что предыдущее период.

Они поехали на двух машинах. Впереди, на своих «Жигулях», шел Марат. Он часто вытирал ладони о штанины и поглядывал в зеркало заднего вида, как будто ожидал, что с оранжевым микроавтобусом что-то случится. Олег, сидя за рулем «форда», слушал музыкальную радиопрограмму и воевал с коробкой передач, проклиная старую технику и ленивых механиков отца.

Они въехали в пригородный поселок, покрутились по улицам и остановились в глухом дворе позади универмага. Олег вытащил Ольгу из фургона и положил на асфальт. По нижнему краю одетого на ее голове мешка была продета веревка. Олег затянул ее и завязал на несколько узлов — так, чтобы она смогла освободиться от него не раньше, чем через несколько минут. Похлопал ее по плечу и снял наручники.

— Вот и закончилось все. Ничего страшного ведь не было, верно? Только напоследок не делай глупостей. Лежи, как лежишь, еще не меньше получаса. Мы сейчас уедем, но наш человек будет наблюдать за тобой со стороны и ему очень не понравится, если ты меня не послушаешься. Поняла?.. Ну, тогда прощай. Приятно было познакомиться.

Олег прыгнул в кабину микроавтобуса, резко развернулся и первым выскочил из двора на улицу. Через пять минут последние дома поселка остались далеко позади, и он несся по шоссе к городу, чувствуя себя уставшим человеком, который выполнил трудную, но необходимую работу.

Он не заглядывал далеко вперед. Он просто был уверен, что его ждут деньги.

На самом деле он ошибался. Ждало его совсем другое.

Серый почувствовал неладное через пять минут после того, как на вокзале началась суматоха, вызванная поисками бомбы. Задумчиво покусывая нижнюю губу, он позвал своего водителя и приказал отъехать на несколько кварталов в сторону. Валя-Латыш молчал, и только когда на узкой улице их «Волге» пришлось заехать на тротуар, чтобы пропустить два мчавшихся к вокзалу грузовика с омоновцами, многозначительно посмотрел на шефа.

Когда машина остановилась, Серый взял радиотелефон и, отвернувшись к окну, чтобы никто не мог заметить, какие кнопки он нажимает, начал кому-то звонить. Ему долго не отвечали, и он сердито морщился, вполголоса матерясь. Наконец третий или четвертый абонент снял трубку.

— Это Игорь Петрович. Я перезвоню через пару минут. Узнай, пожалуйста, что за херня творится на Восточном вокзале. Мне в командировку ехать надо, а тут, похоже, надолго все перекрыли… Может, мне лучше в аэропорт ткнуться?

— Это бомба, — помешкав, отозвался собеседник. Он занимал достаточно высокий пост в линейном отделе внутренних дел на транспорте, местом своим дорожил, а потому всегда старался избегать телефонных контактов с Серым. — Был анонимный звонок, что заминированы камера хранения и один из поездов.

— Вот как? Похоже, это надолго…

— Как получится. Я извиняюсь, но у меня сейчас очень много работы.

— Спасибо, не стану больше отвлекать. До свидания.

Этот телефонный разговор слышали два оперативника РУОПа, сидевших в салоне неприметной «четверки», припаркованной в сотне метров от здания ЛОВД.

— Сука! — высказался в адрес собеседника Серого водитель.