Он проводил там очень много времени – так много, что несколько его конкурентов обрели слишком большую власть в Бандар Эбане. Король пал, но его преемники тоже пользовались замком, и он стал любимым убежищем Короны, если королю было необходимо отдохнуть. В течение последних ста лет, или около того, эта традиция постепенно забывалась, пока, наконец, примерно пятьдесят лет назад замок не был пожалован дальнему родственнику короля. С того времени поместьем пользуется его семья. Большинство доманийцев о Кургане Нэтрина практически забыли.

– Кроме Алсалама? – спросила Мин.

Ранд покачал головой:

– Нет. Сомневаюсь, что он вообще знал об этом. Я услышал эту историю от королевского архивариуса, вынужденного потратить много часов на выяснение имени семьи, владеющей замком. Много месяцев с ними не было никакой связи, хотя обычно кто-то из них появлялся в городах по своим делам. Несколько окрестных фермеров утверждают, что во дворце, кажется, поселился кто-то другой, хотя никто не знает, куда подевался прежний хозяин. И они, казалось, удивились тому, что никогда не задумывались, как это необычно.

Он пристально посмотрел на Мин.

– Именно такое место выбрала бы Грендаль для своего логова. Это настоящее сокровище: всеми забытый древний замок, символ красоты, королевской власти и могущества. Он расположен достаточно близко к Бандар Эбану, чтобы вмешиваться в управление Арад Доманом, но достаточно далеко, чтобы оставаться уединенным и хорошо защищенным местом. Я сделал ошибку – предположил, что она выберет красивое поместье с садами и парками. Я должен был понять, что она коллекционирует не столько прекрасное, сколько престижное. Изумительный королевский замок подходит ей ничуть не меньше изысканного поместья. И уж тем более теперь, когда он скорее стал дворцом, чем крепостью.

Звуки шагов на лестничной площадке позади Мин привлекли ее внимание, и, несколько секунд спустя, слуга возвестил о приходе Найнив и Рамшалана, напыщенного пижона с острой бородкой и тонкими усиками. На кончике бородки у него сегодня были крошечные колокольчики, а на щеке красовалась черная бархатная мушка тоже в виде колокольчика. На нем был свободный зелено-голубой шелковый костюм с удлиненными рукавами, под ним виднелась рубашка с кружевными оборками. Мин веяния моды не волновали, но мужчина выглядел просто смешно. Как взъерошенный павлин.

– Милорд звал меня? – спросил Рамшалан, экстравагантно кланяясь Ранду.

Ранд даже не отвернулся от карты.

– У меня есть задачка для тебя, Рамшалан, – ответил он. – Я хочу знать твое мнение.

– Пожалуйста, продолжайте, милорд!

– Тогда скажи: как мне перехитрить врага, который заведомо умнее меня?

– Милорд, – Рамшалан отвесил еще один поклон, словно опасаясь, что первого поклона Ранд не заметил.

– Вы, несомненно, пытаетесь меня разыграть! На свете нет никого мудрее вас.

– Хотелось бы, чтобы это было правдой, – тихо произнес Ранд. – Я сталкивался с самыми коварными из когда-либо живших людей. Но мой нынешний враг понимает, как мыслят другие настолько хорошо, что я и не надеюсь когда-нибудь с ней сравняться. И как же мне победить ее? Едва почуяв угрозу с моей стороны, она исчезнет, спрячется в одно из дюжины подготовленных загодя убежищ. Она не будет сражаться в открытую. И даже если я разрушу ее замок внезапной атакой, есть риск, что ей удастся улизнуть, а я никогда не узнаю, покончил ли с ней.

– Действительно – задача, милорд, – произнес Рамшалан. Выглядел он сконфуженным.

Ранд кивнул, словно сам себе.

– Я должен заглянуть в ее глаза, в ее душу и знать, что это именно ей я смотрю в лицо, а не какой-то там приманке.