— Это прикрытие, — сказал Дэниел. — Если кто-то придет сюда, она может вытащить их, и показать всю эту фигню о домашних животных и хобби, чтобы снять все подозрения. — ,Он пролистал страницы. — У нее здесь все есть. Даже Рейф, хотя его лист полон вопросительных знаков и указаний для последующей деятельности. Кажется, она не была очень удачлива в получении информации о нём. Странно.

Я продолжала взглядом осматривать страницы, так чтобы он не увидел, что я знала, что это все не было странным. — Где моя страница?

— Правильно… — Он снова все пролистал. — Ха. Кажется пропала.

— Моя?

Он не ответил, пока он не выложил все листы на кровати, в алфавитном порядке. Все были там, кроме страницы Сэм и моей.

— Бьюсь об заклад, она забрала и твою страницу, — сказал Дэниел. — Сэм, я имею в виду. У всех здесь по одному листу, а у неё их было несколько. Твоя вероятно была за её страницей. — Он сложил листы и сунул их в рюкзак, который мы взяли с собой. — Давай продолжим поиски.

Мы больше ничего не нашли. Когда мы закончили поиски, я вернулась в кабинет, чтобы убедиться, что мы оставляем все таким же, каким оно было до нашего прихода.

— Мы должны проверить номер, который ты записала. — Дэниел нажал на списк номеров. — Эй, тут есть ещё отслеживаемые номера. Последние пять.

— Запиши и их, — я передала ему ручку.

Он начал записывать номера, а затем остановился и уставился на экран.

— Дэниел? — Я посмотрела на номер.

— Это номер моей мамы. — Он моргнул и отвел взгляд. — Или это был её номер. Папа получил его из лабораторных файлов, и он звонил по нему, когда был пьян. Она изменила его несколько месяцев назад.

Я не спрашивала его о том, как он узнал номер. Я могла представить его, как он сидит в своей комнате, держа телефон в руке, готовясь к звонку, который он так никогда и не сделает.

Дэниел не получал сообщений от своей матери. Не получал и звонков. Даже не добился от неё поздравительной открытки. Я не думаю, что он когда-либо получал объяснения её ухода. Она просто оставила его и ушла.

Я не знаю, как кто-то может так поступить с ребенком, но чего я вообще не понимаю, так это как можно оставить Дэниела. Мы шутили, что он всегда был так хорош, что заставлял нас выглядеть в дурном свете по сравнению с ним. Я уверена, что он спрашивает себя, что он сделал не так, чтобы она его оставила. Я думаю и о своей матери, которая никогда не имела возможности узнать меня, так что он должно быть думает, нечто похожее и о своей.

— Ты в порядке?

— Конечно, — он пожал плечами, когда положил трубку обратно. — Но мне интересно, как Мина Ли получила этот номер, и что более важно, почему она звонила по нему. Причем, дважды.

— Потому что, кроме родителей Серены, твоя мать единственная, кто оставила Салмон Крик. Родители Серены все еще работают на Сент-Клаудов. А твоя мать не работала на них. Поэтому она могла многое рассказать.

— И если здесь были какие-то проблемы, она должна о них знать. — Доктор Бьянки была химиком в лаборатории. — Мы могли бы проверить её старый компьютер. Мой отец уже, наверное, в отключке.

— Давай проверим.

Отец Дэниеля не был в отключке. Мы поняли это, как только завернули за угол и услышали телевизор ревущий через открытое окно кухни. Но он был слишком погружен в свои ТВ-шоу, чтобы заметить нас, когда мы тайком забрались в дом. Дэниел махнул мне в сторону кабинета его мамы, когда он закрыл окно.