— Мое имя Ральф, — ответила ее дочь, — а моего брата зовут Джордж.
— Так, прошу назвать мне только факты, — попросил Эйхорд, и «медведь» захихикал. — Я слышал, вы плохо себя ведете. Объясните, что вы делаете?
— Я иногда кусаюсь.
— Ну, Ральф! Кусаться — это не медвежье дело. — Хихиканье. — Это всем известная истина.
— Мой брат Джордж — говорящий панда.
— Очень интересно. Боюсь, мне придется обыскать вас на предмет оружия, старина Ральф. — Вскрик восхищения. — У-гу. Боюсь, ситуация становится щекотливой. Я не думаю, что вам понравится такое обращение. Однако, если вы обещаете вести себя хорошо, я отпущу вас, но предупреждаю: больше не кусаться. Хорошо?
— Хорошо, — сказала девочка.
— И нельзя возводить баррикады. Это не по-медвежьи. Ты понял, что я имею в виду?
Ли Анна засмеялась, и он продолжил игру. Девочка показала ему Джорджа, и Эйхорд долго разговаривал с пандой. Эдди слышала каждое слово и поймала себя на том, что уже несколько минут улыбается. Они возвратились на кухню вместе. Ли вела его за руку и выглядела очень довольной. Они остались довольны друг другом.
— Было очень мило с вашей стороны…
— Мам, я пригласила мистера Эйхорда пообедать с нами, хорошо?
— Я действительно не могу, — ответил он прежде, чем она разволновалась, — спасибо, Ли Анна.
Он казался симпатичным. Совсем не таким, как другие полицейские.
— Мне нужно вернуться в город, — заторопился Джек, и она неожиданно для себя сказала:
— Нам бы хотелось, чтобы вы остались с нами. Правда, у нас только сосиски. Не хотите?
Она улыбнулась, и вдруг он почувствовал теплоту. Обычно разговорчивый, Джек Эйхорд теперь промычал что-то, как идиот.
— Ну…
«Прекрасно», — подумал он, а вслух сказал:
— Нет. Спасибо за приглашение.
Эйхорд направился к двери. Ноги его онемели, будто он мешал мокрый цемент.
— Ну пожалуйста! — попросила женщина так душевно, так искренне, что он обернулся. Досада Эдди уже прошла, она поняла, чего он от нее добивался, и решила, что он, должно быть, очень хороший полицейский, если пытается выудить какие-то новые подробности из этого давно законченного дела. Она подумала, что была не права, сердясь на него, и решила исправить это.
— Если вам не надо быть где-нибудь на ужине, пожалуйста, оставайтесь. Нам нравится ваша компания. Хотя у нас всего лишь «горячие собаки». Ничего особенного.
В ее глазах Эйхорд прочел извинение за то, что она была невежлива с ним, и, едва сказав «да», он почувствовал, как маленькая ручка сняла шляпу с его головы, и вдруг покраснел от ощущения давно забытого семейного тепла.
И тут произошло нечто необъяснимое: они посмотрели друг на друга и вместо врагов, которыми они казались друг другу совсем недавно, увидели обычных мужчину и женщину. Все как-то улеглось. Эдди почувствовала это, когда клала тонкие кусочки сыра в микроволновую печь. Она была несколько растеряна тем, о чем подумала, увидев этого детектива, совершенно чужого ей человека, — ей в голову пришла странная мысль: ее заинтересовало, что он за человек!
Джек посмотрел на нее сзади, стоящую около плиты, в фартуке, такую высокую, стройную, на длинных, совершенно потрясающих ногах. Он посмотрел на нее и ощутил какую-то перемену в душе. Он догадывался, что это происходит потому, что он давно не бывал в такой ситуации, когда бы его принимали в настоящем доме, хотя и не таком, как у его коллег, и элегантная молодая женщина готовила бы ему еду, приятная женщина, между прочим, и не из тех, которую он мог где-то подобрать, а совсем наоборот. |