На самом деле Элик учился в параллельном классе в одной школе с Сашей Романенко, и дружбы особенной между ними не было. Они были участниками мальчишеских игр и проказ в подольских дворах, недолго ходили в одну спортивную секцию. У Элика была внешность былинного богатыря даже в те подростковые годы. Рост под два метра, вес сто двадцать килограмм, причем чистый вес мышц. Двигался он легко, как балерина, мог быть стремителен и опасен, но обладал добродушным флегматичным характером. На переменах забавлялся: сажал на плечи двух одноклассников, под мышки хватал еще двух и легко взбегал по лестнице с первого этажа на третий. За это представление ему давали редкое тогда лакомство — жевательную резинку. Потом Элика Хромченко забрали в какую-то спортивную школу.

Сейчас Хромченко был довольно известен в деловом мире города, занимался охранным бизнесом. Якобы бандиты с ним не хотят связываться, потому что серьезные люди с ним дружат. Эльдар Ильич Хромченко, бывший спортсмен, мастер спорта и тренер по вольной борьбе, создал себе такую репутацию, что по обе стороны баррикад слыл справедливым и строгим «разборщиком». Держал группу отлично тренированных ребят, преданных ему телом и душой. Да и как не быть преданными, если Эльдар Ильич заботился об их семьях и материально помогал. Многих вытащил с самого низа. Отличались его ребята тем, что не брали капли в рот: если Эльдар Ильич узнает — беда, на руку тяжел, да и выгонит сразу. Потом оправдывайся перед мамами-сестрами-братьями, которые его боготворят. «Орлов» Элика можно было нанять и для постоянной охраны в офисе, и для временных сопровождений, и для передачи больших сумм — например, при купле-продаже квартир.

К офису Хромченко нужно было пройти через спортзал, расположенный в небольшом двухэтажном здании. Само здание, крыльцо, лестница и интерьер внутри не отвечали современным представлениям о «евроремонте», однако Романенко заметил многочисленные камеры наблюдения. В спортзале, устланном мягкими матами, тренировалась группа мужчин. Стройный парень в тонком свитере встретил гостя, подвел его к дверям, ведущим прямо из зала в кабинет, и сказал:

— Нужно немного подождать.

Романенко переминался с ноги на ногу довольно долго, как ему показалось. Парень стоял рядом неподвижно. Только сейчас Александр заметил в его ухе крохотный радиомикрофон и понял, как он узнает, что уже можно войти. Действительно, сопровождающий слегка склонил голову, прислушиваясь, распахнул дверь:

— Прошу.

Элик сидел за обширным столом, и Романенко в который раз подумал: нельзя привыкнуть к тому, какой он большой. Не стол, конечно, а Элик. И этот странный цвет лица — темный, будто в роду у него были цыгане. Чернющие густые брови усиливали впечатление. Элик кивнул Александру так, будто ожидал просьбы одолжить денег, однако улыбнулся уголком рта.

— Привет, — отрывисто сказал он, — давно не виделись. Аты все такой же худющий. Плохо ешь, наверно?

— Привет, — улыбнулся Романенко, подойдя к столу и пожимая Эликову огромную ладонь, затем садясь на стул. — Есть-то ем, только работаю много.

— Все рисуешь? Как мама, сестра? Какие вообще проблемы? Давай говори, мне скоро уезжать по срочному делу.

— Проблема есть. Мне кажется, только ты можешь помочь…

Его прервал потрескивающий голос: «Сокол, Сокол, я Ястреб, что у тебя…» Голос звучал из милицейской рации, лежащей на столе рядом с другими двумя. Стол был вообще покрыт разной аппаратурой и еще оружием: короткими и длинными японскими мечами (такие же густо висели на стене), тут же валялись нунчаки.