Появившийся на пороге Стас Крячко — что было заметно по его лицу — был настроен решительно и бескомпромиссно. Не давая Петру даже рта раскрыть, он с ходу безапелляционно уведомил:

— При всем уважении к Леве… Ну, и к тебе тоже… Бросать неоконченное дело и браться за другое не желаю категорически!

Гуров и Орлов молча переглянулись. В глазах Льва таилась усмешка: «Ну и что скажешь теперь?» Взгляд генерала выражал крайнее удивление: «Как же он, черт побери, догадался?!»

Несколько даже закашлявшись, Петр указал Стасу на свободное кресло и, чуть помедлив, столь же безапелляционно отчеканил:

— Дорогой мой, а тут вопрос о выборе и не стоит. Нам дали команду сверху, дали безбожно жесткие сроки, поскольку каждый лишний день расследования означает миллиардные убытки для государственной казны, и мы в них обязаны уложиться.

Почесав нос, уже несколько дипломатичнее Крячко проворчал:

— Миллиа-а-ардные, говоришь? Ну, если хотя бы один процент от неупущенной выгоды нам подкинули в качестве премии, то можно было бы и согласиться…

В ответ на это Орлов и Гуров сдержанно рассмеялись — губа, как говорится, не дура. Один процент от миллиарда составляет десять миллионов. Это кто бы такой щедрый в России выплачивал подобные премиальные?

— Ладно! Раскрываете дело — даю… два выходных! — объявил Петр, изобразив широкий жест.

Почесав затылок, очень уж бледно смотрелись два выходных на фоне астрономических сумм запрошенной премии, Стас хлопнул ладонью по коленке:

— Пять! — сурово огласил он.

— Три! — прищурившись, парировал Орлов.

— Гм… Четыре! — чуть смягчил условия Крячко.

— Хорошо, четыре выходных и командировка во Владик… — Петр хлопнул ладонью по столу. — Нет-нет, уважаемый, не во Владикавказ, а во Владивосток. Там нужно разобраться с одной мафиозной группировкой, которая подозревается в крупных махинациях и связях с Якудзой. Заодно расследуешь прошлогоднее, так и не раскрытое убийство одного из менеджеров местного порта. Сейчас я как раз прикидываю кандидатуру, кого бы туда направить в подкрепление местным коллегам.

— Ладно уж, три так три… — неохотно согласился Станислав.

Покрутив головой, Лев, смеясь, напомнил:

— Прямо кадр из «Кавказской пленницы»: двадцат баранов, финский халадыльник и пачотная грамота!..

— Ну, тогда, мужики, давайте — с места в галоп. Уже сегодня нужны какие-то результаты. Ну, хотя бы более-менее внятная версия, — Орлов прощально махнул рукой, давая понять, что разговор закончен.

…Вернувшись в свой кабинет, приятели первым делом обсудили все обстоятельства и перипетии происшедшего. Оба сразу же признали бесспорным факт того, что убийство было тщательно спланировано и выполнено профессионалом. Но вот по поводу выбора жертвы мнения оперов разделились. Гуров был уверен, что убийце было все равно, кого убивать, лишь бы это было демонстративно и сразу же получило громкую огласку.

Стас не сомневался в демонстративном характере убийства, но убийство именно родственника магната считал не случайным. В этом он видел стремление не только нанести имиджевый ущерб, но и причинить личную боль. А это могло означать лишь то, что в этом преступлении есть и личные мотивы. Кроме того, Крячко в большей степени склонялся к варианту проникновения убийцы на территорию «поместья» через стену. По его мнению, слишком маловероятно, чтобы представитель бомонда воспользовался бандитской заточкой.