Он закусил губу, глаза его нервно забегали по залу, но даже Кровавые Мечи отводили от него взгляды. Никто в Навахке не получал официального сообщения о дальнейшей судьбе Харнака… правда, она все равно была всем известна, потому что «Сказ о кровавой руке Базела» был весьма популярен в некоторых кругах. Разумеется, никто не был настолько глуп, чтобы петь «Сказ» там, где его могли услышать шпионы Чернажа, но он был настолько распространен, что все давно называли наследным принцем не Харнака, а Чалгаза.

Халашу снова раскрыл рот, но Бахнак уже достаточно поиграл с ним. Кровавый Меч попался в ловушку, выдвинув именно те обвинения, которых добивался от него Бахнак. Князь Харграма вскочил на ноги, мгновенно сбросив с себя маску безразличия, и впился взглядом в незадачливого посла.

– Значит, мой сын трус и убийца, так? – Его голос гремел, эхом отдаваясь от сводов зала. Халашу стоял неподвижно, но его уши прижались к голове, мускулы напряглись. – Не сомневаюсь, Чернаж хотел бы, чтобы в это поверили, – продолжал князь уничтожающим тоном, – но правда выглядит несколько иначе, а?

Он отвернулся от Халашу, по очереди оглядывая послов. На этот раз он уперся руками в бока.

– Вы все собравшиеся здесь наполовину готовы поверить в ложь, которую распускают негодяи вроде этого, – произнес он, презрительным кивком указывая на Халашу. – Кто из вас считает, что в его россказнях о Базеле и Харнаке есть хотя бы доля истины? – спросил он. Никто не ответил, и он сердито засопел. – Так я и думал. Тем не менее если какие-нибудь скоты поведают вам, что я напал на Чернажа, нарушив перемирие, вы этому поверите, так? – Снова никто не ответил ни слова, и он возвысил голос. – Так? – прорычал он.

– При всем моем уважении к вам, Ваше Высочество, это так, – отозвался кто-то.

Толпа расступилась, и вперед шагнул еще один посол. Седоволосая леди Энтарат из Халка была из клана Кровавых Мечей, ее город-государство был союзником Навахка, но прежде чем посмотреть на Бахнака, она смерила Халашу пренебрежительным взглядом.

– Что касается твоего сына и наследного принца Харнака. – это ваше с князем Чернажем личное дело, – спокойно начала она. – Принц Базел был объявлен Чернажем вне закона из-за того, что нарушил правила гостеприимства. По всем нашим традициям и законам его жизнь принадлежит Чернажу. Но ты прекрасно знаешь, что из-за… сомнительных обстоятельств дела, мой князь и князья других городов-союзников отказались поддержать требование Чернажа выдать ему принца Базела. И оставим это. Ваше Высочество, сообщения о том, что Конокрады вторглись на территории Навахка, исходят не только от лорда Халашу. Мои источники сообщают то же самое, и все они твердят, что принц Базел совершил нападение с твоего разрешения.

В зале стояла тишина. Леди Энтарат разительно отличалась от Халашу. Халк стал союзником Навахка в связи с тем, что это был город Кровавых Мечей, а не потому, что его жители питали симпатии к Чернажу.

Энтарат служила послом князя Талаха, отца нынешнего князя Халка, не одно десятилетие. Она входила в число старейших дипломатов градани, и ее высоко чтили все Кровавые Мечи. Ее спокойная, уверенная манера говорить производила куда большее впечатление, чем истерические вопли Халашу.

– Поскольку слухи о походе распространились так широко, – продолжала Энтарат, – я спрашиваю тебя официально, от имени князя Халка Рантара: правда это или нет.