– Садитесь, сейчас ещё в один запасной полк заедем.

И в этом полку нашёлся только один водитель. Поехали к Коломне, где формировался отдельный противотанковый дивизион. Один из бойцов, сидевший в кузове, как услышал про противотанкистов, расстроился:

– В мясорубке был, да видно, удача совсем от меня отвернулась. Знаешь, браток, как их в армии называют? «Прощай, Родина!» Потому что расчёты в бою успевают только несколько выстрелов сделать. А хуже всего, есть приказ самого товарища Сталина – из госпиталей противотанкистов только в свои части возвращать!

– Ты бы язык прикусил, – посоветовал другой боец. – Дойдут твои разговоры до особиста, в лагерь угодишь.

Штрафные роты и батальоны будут созданы позже, через четыре месяца. Служить придётся в автомобильной роте. На марше грузовики пушки буксируют, а как артиллеристы позиции займут, подвозят боеприпасы. Илье досталась потрёпанная полуторка довоенного производства, с полукруглыми штампованными передними крыльями и двумя фарами. Для экономии материалов и станкочасов автозавод в Горьком перешёл на крылья гнутые, и ставили одну фару, на водительскую сторону. С началом войны многие автомобили и трактора были мобилизованы в действующую армию. В тылу остались либо совсем «убитые», либо редкие, к которым запчасти найти сложно. Полуторка – машина неприхотливая, но маломощная. Шофера больше уважали грузовики ЗИС-5, прозванные «Захарами». Надёжны, грузоподъёмность три с половиной тонны, а ещё хорошая проходимость по грязи. Немцы сначала презрительно смотрели на наши машины, но после осенней распутицы и зимы 1941/42 года мнение своё изменили и «Захарами» охотно пользовались.

Илья, принимая машину, проверил ходовую часть, двигатель. Дымил движок, предвещая скорый ремонт. Через три дня дивизион был выдвинут на фронт. К полуторке Ильи прицепили пушку – «сорокапятку», в кузов погрузили несколько ящиков снарядов, забрались бойцы. Во главе колонны шёл бронеавтомобиль БА-10, за ним М-1 командира дивизиона, а потом машины с пушками на прицепе, тентованные грузовики с военным имуществом, замыкали колонну грузовики начпрода. Два везли полевые кухни и поваров, ещё один – провизию: макароны, крупы, консервы, соль. За машинами ехали два мотоцикла с колясками, в них механики. Если на марше какая-то машина встанет из-за поломки, механики своими силами попробуют её отремонтировать. У немцев для таких целей в составе колонн были тягачи и полевые мастерские. Позже они появились в РККА.

Колонна шла на юг. На коротких привалах бойцы обменивались впечатлениями.

– Под Тулой оборону займём.

– А ты сводки Совинформбюро слушал? Ожесточённые бои на харьковском направлении!

Конечную цель марша знал только командир дивизиона. Илья полагал так. Если бы противотанкистов на самом деле направляли под Харьков, использовали бы железнодорожный транспорт. Получилось бы быстрее и экономнее. Так и вышло. Дивизион занял позицию между Тулой и Орлом.

Если в сорок первом году немцы рвались к Москве, окружили Ленинград, два самых больших города, то в сорок втором году сменили направление ударов. Осознав, что блицкрига не будет, война продлится долго и её исход будут решать ресурсы – людские, материальные и прочие, немцы двинули войска на восток, к Сталинграду, и на юг. На восток – там захватывали поля, на которых выращивали хлеб, а с выходом к Волге немцы могли отрезать подвоз нефти и нефтепродуктов от промыслов Азербайджана и Чечни. Башкирской нефти добывали мало, а в Сибири месторождения ещё не были разведаны.

Второе направление удара – на юг – давало возможность немцам захватить нефтяные промыслы. Немцы всегда испытывали нужду в бензине и моторных маслах.