— А я войду, — сказал индеец, помышляя лишь о награде и о множестве стаканов тафии, которые он купит, получив деньги.

— Да и я тоже, черт возьми, — подхватил более решительный надзиратель. — Не умру же я от этого, пропади оно пропадом!

— Входите, прошу вас! — Чернокожий хозяин просто таял от удовольствия.

Надзиратель с саблей в руке осторожно вошел в хижину, едва освещенную тонкими лучами, пробивавшимися сквозь плетеные стены.

Индеец последовал за ним на цыпочках. Подвесная койка была единственной «мебелью» в лачуге. На полу несколько самых простых предметов домашнего обихода — ножи, глиняные горшки для воды, ящик с маниокой, миски, ступка, длинный обрубок черного дерева и круглая пластина листового железа.

В углу — постель из кое-как набросанных пальмовых листьев, несколько связок маиса, сухие лепешки.

И это все.

— А там под этим, — рявкнул надсмотрщик, концом сабли указывая на постель из листьев, — там что-нибудь есть?..

— Я не знаю, — ответствовал негр с выражением полной тупости на безобразном лице.

— Не знаешь? Ну, я сейчас сам узнаю!

И надзиратель поднял саблю, собираясь проткнуть груду листьев.

Пронзительный, хоть и негромкий свист внезапно раздался в наступившей тишине, и охранник замер с поднятой рукой и с выставленной вперед правой ногой, ни дать ни взять учитель фехтования.

Страх приковал его к месту. Испуганный индеец выскочил наружу. Достойный краснокожий, казалось, совершенно забыл о радостях предстоящей пьянки.

— Ай-ай!.. — в ужасе вопил он. — Ай-ай!

С полминуты надзиратель не мог опомниться. Прокаженный, не двигаясь с места, смотрел на него с безыскусной простотой во взгляде.

— Почему же вы не ищете?

Человеческий голос привел служителя закона в чувство.

— Ай-ай!.. — пробормотал он. — Это ай-ай!

И он завороженно уставился на две светящиеся точки, которые покачивались из стороны в сторону как бы на конце гибкого троса, спиралью поднявшегося из маленькой черной коробки.

«Малейшее движение, и я покойник! Скорее прочь!»

Очень, очень медленно, с большой осторожностью охранник подтянул к себе правую ногу, затем отступил левой, попятился еще и наконец достиг двери.

И тут новое шипение раздалось над самой его головой в тот момент, когда вояка уже с облегчением перевел дух. Волосы у него встали дыбом от страха, кожа под ними, кажется, зашевелилась.

Нечто длинное и тонкое с противным сухим шуршанием соскользнуло с толстой жерди, которая поддерживала крышу хижины.

Надзиратель поднял голову и чуть не упал — в нескольких дюймах от его лица повисла змея с раскрытой пастью и направленными вперед ядовитыми зубами.

Человек в ужасе отпрянул и взмахнул саблей. К счастью для него, удар пришелся точно и снес змее голову.

— Здесь змеиное гнездо! — выкрикнул надзиратель.

Дверь за спиной надсмотрщика оставалась широко раскрытой. Он проскочил ее со скоростью циркового акробата, прыгающего сквозь горящий обруч, и успел увернуться от третьей змеи, которая, извиваясь, ползла по земле.

Вся сцена длилась не более минуты. Второй надзиратель, встревоженный криками индейца, был озадачен видом своего товарища, побледневшего, покрытого потом, с искаженным от страха лицом.

— Что там такое? Да говори же!

— Полно змей… там… внутри… — с трудом выговорил первый.

Негр вышел из хижины со всей поспешностью, какую позволяла ему больная нога.

Вид у него был перепуганный.

— Ах! Месье… Змеи… Их так много… Полон дом…

— Значит, ты не живешь в этой хижине?

— Живу, месье, но не всегда…

— Как же она превратилась в змеиное логово? Змеи поселяются только в заброшенных домах…

— Я не знаю.