Мы снова стали близки, это тоже помогло ему встать на ноги. Мы втянулись в это утешающее и приятное занятие точно так же, как в совместное управление королевством, хотя о детях говорить было еще рано. Между нами не возникло ни глубокой страсти, ни крепкого чувственного единения, которого я так ждала, но мы были довольны. Артур занимался любовью точно так же, как и всем прочим: искренне и откровенно, без флирта и прочих глупостей. Я надеялась, что со временем нас, может быть, сблизят более романтические отношения, но была готова смириться и с тем, что происходит сейчас.

— Новые всадники становятся все лучше и лучше, — размышлял он однажды ночью, когда мы лежали, прижавшись друг к другу. — Я думаю, надо предоставить им возможность продемонстрировать, что они уже умеют. Может быть, — добавил он, опираясь на локоть и глядя через окно на висевший в небе полумесяц, — пора перевезти двор в Каэрлсон и провести там турнир? Мы можем устроить празднование по поводу моего выздоровления, а заодно показать ирландцам, что я намерен держать Уэльс в крепкой узде.

Артур соскочил с кровати, и весь сон его как рукой сняло. Он поднял заслонку фонаря на столе и, бросив мне иглу и табличку, начал диктовать список приглашенных. Мы обсуждали значимость каждого имени в списке и в конце концов включили в него почти всех, кто приезжал на свадьбу, за исключением короля Марка, которого мы оба решили не звать.

Когда мы дошли до имени Морганы, я взглянула на него, гадая, примет ли Владычица приглашение. Честь запрещала мне упомянуть причину ее отъезда, и Артур никогда не касался этой темы. Наверное, он и понятия не имел о той злобе, которую она питала ко мне.

— Мы представим тебя по всем правилам, как положено представлять верховную королеву, — объявил он, нетерпеливо расхаживая взад-вперед, — так, как сделали бы это, не вмешайся ирландская кампания. Мерлин, кроме того, однажды сказал, что неплохо заставить мелких королей каждый год подтверждать свою верность мне. Все это мы включим в программу праздника весны на Пятидесятницу. Что ты думаешь о нашем решении?

— Думаю, что это будет сумасшедший дом. — Я засмеялась, тем не менее полагая, что мы искушаем судьбу, вновь сводя вместе столько соперничающих группировок.

— Да, — кивнул он, одеваясь. — Но нужно найти способ подняться выше всех этих королевских «я». Как там у них: кто где будет сидеть… — фыркнул он.

— Это очень легко устроить, — я пожала плечами. — Просто поставить столы в круг, как кумбрийцы на советах. — Я подтянула колени к подбородку и подоткнула со всех сторон стеганое одеяло. — Тогда все гости будут в одинаковом положении, а если оставить между столами проходы, слуги смогут легко входить в круг и выходить из него.

Артур остановился как вкопанный, и взгляд его остановился. Было трудно понять, смотрит ли он на меня или через меня, но я выдержала этот взгляд, недоумевая, о чем же он сейчас думает.

— Мы делаем так и во время поездки на юг, только без столов, — продолжила я, — а мои предки поступали так всегда. Если это удовлетворяет обидчивых кельтов, то должно подойти и приверженцам Рима бриттам.

По лицу Артура расплылась широкая улыбка, а глаза озорно блеснули.

— Клянусь Юпитером, — произнес он по-латински, — Бедивер правильно сказал, что тебя стоит слушать! Круг… огромный круглый стол, где нет ни начала, ни конца. Что за чудесное приспособление! Оно заставит политиков неделями чесать в бородах в попытках решить, оскорблены они или им оказали честь! Он схватил фонарь и направился к выходу.

— Артур, куда ты? — закричала я, выскочила из кровати и побежала за ним.