Утренние боли пугали Витю. Боль как бы жила по нарастающей: кто-то невидимый бросал в голову камень, а от камня расходились круги, захватывая шею, плечи, спину. В такие минуты Витя всякий раз пытался возобновить сон, но сон никогда не возобновлялся. Грелка, пересчет овечек, звуки живой природы, пустырник — ничто не могло помочь парню вернуть сон.

Жутко скрипнув зубами, Витя отбросил одеяло и выпростал ноги из-под кота. Он уснул в одежде. Не кот — Витя. Вся его одежда была заляпана кровью. Кровь была темной, какой-то бурой и походила на венозную. Она буквально перекрасила джинсы и футболку. Ее появление терялось в беспамятстве пьяной ночи. То есть Витя не помнил не только драку, он не помнил вообще ничего.

Кот шмыгнул в кресло. Витя привстал. Ощупал себя руками. Опустил ноги на пол. Стянул футболку. Тяжело снял джинсы. «А если не драка? А если сто пятая?» Мысль об убийстве повергла парня в шок. Похмельный страх ухватил за глотку. Очень быстро Витино состояние стало античеловеческим. Спасаясь, он придумал план. Во-первых, загрузить окровавленные вещи в стирку. Во-вторых, собрать сумку на случай ареста. Если ехать в СИЗО, то хотя бы с чаем и сигаретами. В-третьих, выяснить, откуда кровь. Точнее, что случилось прошлой ночью. Четвертым пунктом был пункт психологический: не бояться домофона, телефонных звонков, элементарно выйти на улицу. Первые два пункта Витя выполнил легко. Даже больноголовый человек способен включить стиральную машину и положить чай, конфеты, сигареты в рюкзак.

От четвертого пункта Витя отказался, потому что как не бояться-то, когда со всех сторон конкретная неизвестность? Третий пункт напоминал огромный пластырь размером с тело, который надо было сорвать, но можно было и не срывать, то есть — не торопиться. К сожалению, в Витином случае «не торопиться» означало «ждать». Ждать было тем более сложно, ведь убедить себя в винном происхождении пятен парень не смог. Футболка и джинсы пахли кровью. Не спиртом, не кислинкой какой-нибудь, а именно металлом и животинкой, что не носом даже ощущается, а чем-то другим. Не решаясь выйти на улицу или хотя бы позвонить друзьям, Витя откупорил бутылку «Балтики» и стал гадать, кого бы он мог убить. На второй бутылке головная боль откатилась к прежнему градусу.

По здравому рассуждению, Витя мог убить кого угодно. Конечно, скорее всего, это был мужик. Или зловредная женщина. А может, он убил собаку, которая на него напала?

Вскочив, парень проверил нож. Тот лежал в джинсовке и был совершенно чистым. Костяшки! Кулаки. Должны же остаться хоть какие-то следы! Оглядев руки, Витя следов не нашел. Раздевшись догола, он завертелся перед зеркалом. Ни синяков, ни царапин. Чисто. Все эти операции взволновали парня. Либо он сработал очень уж профессионально, либо... Второе «либо» никак не приходило на ум. Либо ибо. Конкретная неизвестность уложила Витю в кровать. Телефон лег рядом. Парень понимал, что надо звонить, но боялся. Решившись, он набрал номер кореша Вадяна.

Полминуты его оглушали гудки. Наконец в трубке раздался сонный голос:

— Ну чего?

— Вадян, пт.

— Витя, я сплю...

— Я быстро. Чё вчера было?

— Да ничё. Пробухнулись у «Агата» и по домам пошли.

— Я весь в крови проснулся. Махались с кем-то?

— Нет. Витя, давай потом поговорим...

— Откуда у меня тогда кровь?

— Не знаю. Ты с Игарой уходил. Ему позвони.

Сбросив Вадяна, Витя набрал Игару:

— Привет, Игорь.

— Какого хера, Витя? Семь утра!

— Да знаю, знаю. Мы с тобой вместе вчера домой шли?

— Вместе.