Коти, радист, лихорадочно посылал сообщение по телефону в Бужумбуру.

«Говорит Си-Джи-Джей-Оу-Ай. Вследствие случайного разрыва иллюминатора спускаемся на 7500 футов, вертикаль Кимбаша. 20 часов 23 минуты».

К счастью, такие вещи происходят не каждый день. В салоне воцарилась ужасающая тишина. Тяжелый летательный аппарат медленно выпрямился. У всех пассажиров было усиленное сердцебиение, но голубоватый туман постепенно рассеивался. Стюард и стюардессы прошли в ряды, чтобы всех успокоить: опасность миновала.

Кроме Малко, никто еще не заметил убийства. Толстый грек решил занять свое место, но вдруг остановился напротив зияющего пустотой иллюминатора и испустил крик, затем медленно перекрестился:

— Здесь кто-то сидел, — пробормотал он.

Пассажиры встали и подошли посмотреть. Малко тоже смотрел. Немного бледный, он повернулся к стюарду и спросил:

— У вас есть шампанское?

— Да, месье. Я вам сейчас же принесу.

И снова завопил грек:

— Он потерял туфлю!

На самом деле, человек, высосанный невероятным падением давления со скоростью 400 метров в секунду, задел край иллюминатора, и один из его мокасин, единственный след его присутствия, остался внутри.

Малко содрогнулся, подумав о падении в темноту со скоростью двести пятьдесят километров в час. Если пассажир не был сразу убит на месте, то последние секунды должны были показаться ему слишком долгими!

И если бы он не ошибся местом — он, должно быть, наполовину спал, — то весьма вероятно, что мертвым был бы он, Малко. У судьбы свои причуды.

Ему принесли «Моэт-э-Шандон». Он пил медленно, не выпуская из поля зрения стрелявшего человека, чье лицо уже запечатлелось в его необыкновенной памяти.

В кабине пилотов радист послал второе сообщение:

«Один из пассажиров, месье Нэш, я повторяю. Наш, высосан наружу вследствие разрыва иллюминатора в двери запасного выхода с правого борта. Точка. Продолжаем полет на Бужумбуру».

Джулиус Ньедер больше не притворялся спящим. Он бесшумно ругался. Ему не понадобилось слишком много времени, чтобы узнать Малко среди оставшихся в живых. Упустить такой случай! Это было бы безукоризненным убийством. Разрыв иллюминатора и выстрел произошли одновременно. Никто никогда не найдет обломки двух специальных стекол, так же как и пулю, которая разбила иллюминатор. Что касается корпуса, то на нем не будет никаких подозрительных следов.

Благодаря барабану, не надо было искать и гильзу.

И все это затевалось для того, чтобы убить какого-то кретина. Теперь надо было все начинать сначала.

Эти мрачные размышления были прерваны стюардом, который вежливо попросил всех пассажиров собраться в передней части салона первого класса, чтобы укрыться от холода. Джулиус Ньедер встал и надел свою куртку. Револьвер перекочевал в чемоданчик.

Сбившись в кучу, пассажиры оживленно болтали, возбужденные происшедшим. Они остались живыми. Грек перебирал свои четки, читая молитвы. Прошла стюардесса, нагруженная одеялами, чтобы всех укутать. Подумать только, что в двух тысячах пятистах метрах под ними изнывают от жары...

Малко, продолжая пить шампанское, размышлял. Он подозревал, что не будет желанным гостем, но все же не ожидал такой мгновенной реакции. Действительно, ставки в игре были крупными.

Если только Аллан Пап не ошибся и их противниками не были люди из КГБ. Однако сведения из Вашингтона были «железными»: русские в этом замешаны не были.

Чтобы убедиться в этом, он вновь стал изучать незнакомца, который хотел его убить. Тот был слишком загорелым, чтобы не быть жителем Африки.

Их взгляды встретились. Глаза у убийцы были серыми, умными и непроницаемыми.

Пока все пассажиры оживленно беседовали друг с другом, испытывая потребность в человеческом тепле поело пережитых волнений, незнакомец молча оставался в своем углу.